ударила тёмная волна. Взметнулись крылья, точно пытаясь удержать невесомое тело, белые перья ломались и улетали, подхваченные порывом внезапного ветра. Улыбка ангела исчезла, глаза широко раскрылись – и Познавший Тьму ощутил, как навстречу ему пробивается нечто леденяще-холодное, словно снег с горных вершин.
Новый Бог – совсем не то же самое, что Истинный Маг. Силы их и впрямь несравнимы, тёмная мощь щедро вливалась в заклятие, однако сотканный из белого пламени ангел гнулся, трепетал, словно вымпел под ветром, терял перья из невольно прираскрывшихся крыл, но держался и даже сделал шаг вперёд. Затем ещё и ещё.
Ледяная глыба надвигалась. Глыба, стена, поднимавшаяся всё выше и выше, оборачивающаяся зеркалом, словно сотканным из множества невесомых, бестелесных существ, какими обычно рисуют призраков.
Души. И, наверное, собранные уже в этом мире.
Дворняжка скалилась и рычала, шерсть встала дыбом. Она тоже не собиралась ни отступать, ни сдаваться.
Конечно, биться тут с этим единственным слугой Спасителя не имело большого смысла. Сколько таких ангелов, сборщиков душ, идут сейчас следом за разрушительными волнами или потоками лавы, пожарами, землетрясениями или ураганами? Или за Древними, давно обезумевшими от страха перед Ямертом, а сейчас обернувшимися кровожадными чудовищами?
Разве этим должен заниматься истинный Хедин? Затыкать прорехи по одной, пытаться успеть всюду? Ведь ясно, что не получится, да и не нужно – смертные, не способные сами о себе позаботиться, становятся домашними любимцами богов. Такое случалось и ни к чему хорошему не приводило.
Поэтому иди дальше, Познавший Тьму, ищи корень зла, выкорчёвывай его! Не теряй времени даром!.. Потери и жертвы будут всегда, это неизбежно!..
Потому что ангел частично прав. Жизнь смертного в Упорядоченном зачастую несправедливо коротка, полна лишений и мук, погибает он нередко преждевременно, а душе его уготовано, право же, не самое приятное из посмертий.
…Утратившая стройность течения сила спасаемого мира взвихрилась вокруг, и Хедин вдруг ощутил, что пятится.
В тёмных тучах одна за другой вспыхивали новые и новые искры. Сюда спешил целый сонм ангелов. Весть разлетелась стремительно, обгоняя, казалось, саму мысль.
А ведь когда Ракот сшибся со Спасителем в Эвиале, там не было никаких ангелов. Там была лестница, и Он нисходил по ней, да так, что всей мощи Ракота не хватило Его остановить.
Спаситель меняется, и ухватки его меняются тоже.
Собачка вдруг взгавкнула, подскочила – справа и слева затопали ноги, поднялись заточенные колы, несколько настоящих копий, секиры: из деревни бежал народ.
Да, они бежали – рыбаки, судя по запаху от поношенных портов и курток, артель плотников с топорами, огородники с граблями и тяпками, охотники со зверовыми рогатинами и луками…
– Эгей! Волшебник!
Хедину потребовалось меньше мгновения, чтобы оживить в себе их язык.
– Держись, чародей, мы с тобой!
Смелые люди, сильные люди
