style="font-size:15px;"> – Кто говорит, что надо ампутировать ногу… Кто говорит, что уже поздно, лишние страдания.
Тут Крапива заплакала и прижалась к плечу учителя.
– Как жалко цветок, – внезапно сказал учитель очень резким тоном.
– Да, жалко. Лежит теперь где-нибудь на городской свалке, – извиняющимся тоном сказала Крапива. – Если бы я знала, я бы принесла его вам.
– А я же ее видел где-то… В каких-то гостях, – произнес педагог.
– Да, кстати, я ведь совсем забыла! Да! Я вспоминаю, Малинка куда-то выходила один раз в красном костюмчике, я забыла. И напрасно, кстати, выходила. Она уже заболевала. «Я должна все сказать», – твердила, причем как сумасшедшая. Так что вот. Только хуже себе сделала. Я ее отговаривала, а она сказала, что это для нее важнее жизни. Дурочка, конечно, что может быть важнее жизни! Правда?
Такая у них получилась беседа.
Стало быть, теперь учитель ехал по горной дороге на своем велосипеде, ехал-ехал и уже к вечеру нашел то, что искал, – а именно грандиозную городскую свалку, которая дымила и воняла на километры вокруг и потому была сослана подальше от людей.
Уже смеркалось, учитель ехал, подпрыгивая на неровностях среди куч чего-то невыразимо пестрого. Стали попадаться битые стекла и железные обломки, наш путешественник спешился и повел велосипед очень аккуратно.
Однако довольно скоро с другой стороны свалки послышался далекий рев мотора – и учитель снова вскочил в седло и помчался, не разбирая дороги и не жалея шин.
Было очевидно, что там, вдали, среди холмов, гребет к городской помойке следующий дежурный мусоровоз. Он уже был виден внизу, гудящий, как навозный жук, он ехал с новой порцией хлама, которая должна была скоро хлынуть и завалить предыдущее – а именно утренний привоз.
Учитель теперь видел, где у этих кораблей свалки находится пристань, т. е. куда они сваливают свежатинку.
До той границы было недалеко.
Однако мусоровоз уже подъехал, стал приподнимать спину – и в наступающей тьме учитель стал быстро расшвыривать какие-то днища, рваные книги и ломаные стулья. Он надеялся успеть и не видел, что над ним нависли тонны строительного мусора…
Но тут он внезапно увидел в глубине короткий красный блеск, вроде слабого сигнала или искры.
Могучий педагог отшвырнул в сторону какой-то тяжелый ящик с битым кафелем, затем рваный чемодан – и увидел свой цветок.
Он лежал, как поломанная стрела, зигзагом, на кусках кирпича, тлея последними двумя лепестками, и корень его уходил в пластиковый мешок для мусора.
Осторожно высвобождая корень, учитель вдруг увидел в глубине мешка чью-то светлую кудрявую голову – и сердце его почти остановилось от ужаса. Похоже было, что это волосы Малины.
Учитель поднял мешок – однако тут же понял, что в этом пластиковом мешке лежит: кто-то, выбрасывая цветок, одновременно выкинул и какой-то светлый парик…
И тут одинокий лепесток сорвался
