на стол довольно толстую папку, на обложке которой не было ни имени автора, ни названия. – Это перевод на немецкий язык книги одного русского генерала, Денниса Дафыдоффа. Заметьте, что оригинал был издан почти сто лет назад. Мне кажется, что вам будет интересно взглянуть на мысли автора через призму вашего личного боевого опыта. Отдыхайте, набирайтесь сил. Надеюсь, что вы, милая фройляйн, не оставите своими заботами раненого героя рейха? А когда врачи сочтут вас, барон, готовым к небольшому автомобильному вояжу по пригородам столицы, то я заеду за вами. Скажу на прощание только одно: вы сделали всё, что могли, и ваша деятельность высоко оценена высшим командованием. Впрочем, скоро вы сможете услышать это сами, а скорее всего, и ощутите материальное проявление на своём кителе. Честь имею, господин барон.
Майор, прощаясь, наклонил голову и, четко, по-военному развернувшись, вышел из комнаты. Сестра Грета, видя явное желание фон Штайнберга побыть наедине со своими мыслями, сослалась на необходимость проведать ещё трёх пациентов и удалилась, пообещав заглянуть к господину барону через несколько часов.
И нужно сказать, что девушка выполнила своё обещание. Дело в том, что Грета фон Ритцен, как и сотни её ровесниц из дворянских семей Германии, поступила сестрой милосердия в военный госпиталь, видя в этом свой долг перед империей. Но к этому весьма благородному и возвышенному порыву добавлялся и некий практичный расчет. Год войны привел к тому, что десятки тысяч молодых мужчин уже сложили свои головы на алтарь бога войны, и угроза остаться старой девой заставила задуматься и действовать Грет, Март, Софий и иных представительниц прекрасной половины рейха. А здесь вырисовывался весьма интересный вариант – молодой аристократ, перспективный офицер, уже успевший скрестить свою шпагу с врагами, разя их и на земле и в небесах. А раны, полученные в битве… Ну, что же – мудрый Шекспир не зря вложил в уста мавра, причем тоже профессионального военного, такие вечные слова: «Она меня за муки полюбила, а я ее – за состраданье к ним». В общем, не заметить те нежные чувства, которые испытывала фройляйн к барону, мог или слепой, или сам объект любви. Мужчины, увы, бывают иногда подобны великому Гомеру, и это сходство заключается отнюдь не в литературном таланте.
А среди недостатков майора Хельмута фон Тельхейма не значилось ни слепоты, ни отсутствия наблюдательности. Опытный разведчик и знающий жизнь мужчина, оценив ситуацию, мгновенно пришел к выводу, как её можно использовать в интересах дела. Поэтому между ними ещё до прихода гауптмана в сознание состоялся следующий разговор.
– Милая фройляйн, прошу понять меня правильно, но мне показалось, вы испытываете некоторую симпатию, которую я считаю вполне оправданной, к одному из раненых офицеров – гауптману фон Штайнбергу? – Майор дождался, пока врач представит ему девушку, и выйдет. – И поверьте, мой интерес не носит праздный характер.
Фройляйн не вымолвила ни слова, но покраснев, несколько раз кивнула головой и
