ты плачешь?
– Я думала, всё, теперь у нас нет шансов, никаких. Я, правда, понимаю тебя – наверное, в вашем мире нельзя иначе, но и погубить их жизни нельзя. Мы за них отвечаем, они рядом с нами, рядом с тобой у них есть возможность, а вот моё присутствие очень опасно для них. Это не вас надо бояться, сверхчеловеков, а меня.
Глеб странно на меня посмотрел, потом на лице появилось непонятное выражение, и он рассмеялся. Он радостно смеялся, негромко, как смеётся ребенок, которого родители обрадовали каким-то очень важным для него подарком.
– Чем я тебя так рассмешила?
Он провёл кончиками пальцев по моей щеке, едва коснулся губ и сразу опустил руку.
– Я совсем не рассчитывал, что ты меня поймёшь, думал, что никогда не простишь, и у нас с тобой нет шанса понять друг друга. Благодаря тебе в них проявляются человеческие качества, а я монстр и гублю их жизни.
Глеб опустил голову, и я не выдержала, обеими руками погладила эти густые блестящие волосы, нагнулась и коснулась их губами, а потом обняла эту прекрасную умную любимую голову.
– Ты не монстр, ты пытаешься меня защитить, и ты прав. Ты нашёл выход и все живы, теперь у меня появился ещё один защитник, защитница. Мы приготовим вам концерт, будем петь и радовать вас. Только всех подождем, Олега и Виктора.
Отпустив его голову, я подняла лицо к себе.
– Ты единственный в мире, только ты смог меня понять, как человек, настоящий человек. Поэтому ты монстр среди своих, потому что ты человек. Лучший в мире человек.
Ещё немного подумала и грозно заявила:
– Но посуду ты завози, как человеку тебе будет доставаться значительно больше, чем монстру.
Глеб замер, как только я коснулась его волос – казалось, он каждой клеточкой ощущает мои прикосновения, а от поцелуя, едва ощутимого, он вздрогнул и перестал дышать, как только я его обняла. Я не осознавала в этот момент, что прижимаю его к своей груди, думала только о том, что он настоящий человек, и за свою жизнь в человеческом мире я не встретила ни одного человека, хотя бы немного похожего на него. Но он услышал меня, хотя буйство в глазах показало, что и моё объятие произвело сильное впечатление. Хриплым голосом он повторил:
– Человек.
Я кивнула и поняла, что если я его сейчас не поцелую, то от этого человека останется только монстр. В свой поцелуй я вложила всё, что произошло за сегодняшний день: все свои страхи, особенно страх возможного одиночества, непонимания и ту радость, которая меня поразила. Непроизвольно, вся отдавшись поцелую, я продолжала теребить его волосы. И Глеб не выдержал – он вскочил и обнял меня так сильно, что я мгновенно задохнулась и застонала от боли. Он сразу разжал руки и подхватил меня, так как мои ноги не успели за его стремительным движением, и я стала падать. Глеб тревожно смотрел на меня, продолжая тяжело дышать, ещё находясь во власти огня страсти. Я улыбнулась ему и, едва дыша от боли и отсутствия кислорода, сказала:
– Если
