этот адский остров немедленно, сейчас же! Par la…
Его ругательство осталось непроизнесенным: де Гранден уставился мимо меня с выражением суеверного человека, внезапно столкнувшегося с призраком.
– Конечно же, джентльмены, – произнес учтивый голос позади меня, – вы не собираетесь уехать, не воспользовавшись моим гостеприимством? Это было бы невеликодушно.
Я повернулся, будто ужаленный осой, и наткнулся на насмешливый взгляд темнокожего молодого человека лет тридцати. От верхушки безупречного тропического шлема до безукоризненно отполированных желтых сапог для верховой езды он воплощал собой образчик великолепно одетого европейца в тропиках. Ни пылинки не было на элегантно белом жакете и на зауженных по моде бриджах; и когда он взмахнул в приветствии серебряным хлыстиком, я увидел тщательный перламутровый маникюр на ухоженных тонких пальцах.
Де Гранден положил руку на нож в ножнах, но, прежде чем успел вытянуть его, пара угрюмых малайцев в жилетах хаки и саронгах выступили из кустов и деловито нацелили на нас винтовки системы «Маузер».
– Не хотел бы я оказаться на вашем месте, да и не окажусь никогда, – протяжно пропел молодой человек. – Эти парни – прекрасные снайперы, и убьют вас прежде, чем вы сделаете хоть одно движение. Вы не возражаете, конечно, – он протянул руку за ножом и небрежным движением бросил его в воду. – Спасибо, так намного лучше. А то с подобными вещами может случиться что-нибудь скверное.
Мы с де Гранденом следили за ним в безмолвном изумлении, он же продолжал так, словно наша встреча была самым обычным делом.
– Мистер Троубридж, – прошу прощения, минуту назад я услышал ваше имя, – вы не будете столь любезны, не представите мне вашего друга?
– Я – доктор Сэмюэль Троубридж из Харрисонвилля, Нью-Джерси, – размышляя, не сошел ли я с ума, – а это – доктор Жюль де Гранден из Парижа.
– Как это мило с вашей стороны, – отвечал он с улыбкой. – Боюсь, я пока что должен быть менее откровенным и соблюдать анонимность. Однако вы же должны меня как-то называть! Пусть я буду Гунонг Безэр. Подобное дикое нехристианское имя подойдет лучше, нежели вы станете свистеть или окликать меня: «эй, вы!», если захотите привлечь мое внимание. Что ж, а теперь… – он легко поклонился, – добро пожаловать в мою скромную берлогу… Да, это здесь – дверной проем прямо перед вами.
Все еще под прицелами угрожающих винтовок малайцев мы с де Гранденом прошли в расселину в скале, спустились по узкому проходу, более темному, чем подвал без окон, повернули налево и резко остановились, недоуменно мигая глазами.
Перед нами, простираясь до бесконечности, предстали огромные апартаменты, выложенные черными и белыми мраморными плитами по полу, с двойной беломраморной колоннадой и сводчатым потолком из блестящих медных панелей. Дальше зал продолжал коридор, в котором через промежутки примерно в двадцать футов с полированного потолка свисали серебряные масляные лампы с кристаллическими
