Может быть, и она, против своей воли, должна была принять руку какого-нибудь властелина. Или ее уже не было в живых.
Эбергарду показалось неловким быть долее свидетелем этой сцены, и потому он хотел удалиться так же тихо, как и пришел, но тут король обернулся на движение портьеры и увидал Эбергарда.
– Останьтесь, мой друг, – проговорил король. Исполненный грустных дум, он сначала закрыл картину шелковой занавеской, а потом протянул руку графу Монте-Веро. – Войдите, именно с вами я расположен говорить теперь! Я не знаю почему, быть может, потому, что вы благородный человек, или, быть может, потому, что я счастлив, когда имею подле себя честного и открытого человека, но мне кажется, и как это ни загадочно, что какая-то другая причина заставляет меня радоваться вашему приходу именно в тот час, когда я предавался воспоминаниям!
– Кому из нас не доводилось бороться с ними в жизни, ваше величество, и только в борьбе этой на минуту насладиться тем, чего нас лишило Провидение!
– Совершенно верно, граф!
– Я говорю по опыту, ваше величество!
– Неужели и вы, которого судьба наградила такой завидной долей, имеете основание жаловаться на прошлое счастье? Вот этого я не думал!
– Государь, у меня в жизни были страшно тяжелые минуты, и даже в данный момент, когда я кажусь вашему величеству бесконечно счастливым, меня точит страшное горе. У меня были тяжелые минуты, но у меня достало сил выйти из борьбы невредимым и при воспоминаниях никогда не забывать долга по отношению к людям!
– И несмотря на то, вы имеете немало врагов! – вероятно, король вспомнил те Жалобы или подозрения, которыми старались оклеветать в его глазах графа.
– Они не могут смутить нас, ваше величество, если мы по совести исполняем свой долг!
– Но они могут повредить нам и возбудить в нас гнев!
– Ваше величество, мы должны прощать тех, кто во имя низких и подлых расчетов клевещет на своих ближних!
Король молчал, в раздумье глядя на Эбергарда.
В эту минуту из-за распахнувшейся портьеры показался камердинер Биттельман. Он держал на серебряном подносе большой запечатанный конверт.
– Для графа Монте-Веро, – он поднес Эбергарду письмо. – Оно привезено сюда нарочным.
– Не медлите, распечатайте его, – сказал король, когда камердинер удалился. – Может быть, оно содержит важные известия!
– Это вести из Монте-Веро, ваше величество!
– Из вашей немецкой колонии в Бразилии? Любопытно! – с участием произнес король.
Эбергард распечатал и прочел письмо, лицо его просияло.
– Разрешите прочесть? – спросил король. – Меня весьма интересует ваше отдаленное владение!
Эбергард почтительно подал королю письмо, оно содержало трогательную благодарность тех многочисленных переселенцев, которых Эбергард встретил в Лондоне
