себя с ножом в руке и стоящим на полусогнутых. Вот что значит рефлексы психа ненормального, которых в Зоне называют сталкерами, а по ту сторону кордона считают за мутантов.
– Псих ненормальный, – так и сказал Тал, отпрыгивая в сторону. – Так же зарежешь человека, даже глаза не продрав.
– Что случилось? Уже моя смена? – не став вдаваться в дискуссию, я по привычке сразу перешел к сути вопроса. Тоже, кстати, отработанный рефлекс.
– Да нет, час еще тебе спать по идее, – пожал плечами блондин. – Просто что-то кошак твой волнуется. А я, в отличие от тебя, с ним разговаривать не умею.
И правда, Лютый стоял на задних лапах и напряженно смотрел в ночь через щель между бревнами. Может, крысу заприметил? Как я понимаю, он до них большой любитель.
«Что там? – послал я мысль каракалу. – Крыса?»
«Человек», – последовал ответ в виде темной фигуры, прячущейся в ночи. И тут же следом картинка, где этих фигур несколько, что можно было понять как: «Много людей».
– Этого нам еще не хватало, – сказал я, вкладывая «Бритву» в ножны и берясь за «Вал».
– Что такое? – поинтересовался Тал.
– По ходу, поспать тебе сегодня не судьба, – сказал я. – Окружают нас. И их много.
– Кто?
– А я почем знаю кто? – пожал плечами я. – Те, кому мы зачем-то понадобились.
И заорал во всю мочь своих легких и луженой глотки.
– Эй, бродяги! Чего надо?
В ночи повисла тишина. Я даже услышал звон комара у себя над головой, потому что других звуков не было. А потом по ту сторону бруствера, метрах в ста раздался хриплый, очень неприятный голос. Словно и не человек проорал, а животное какое-то, чьи голосовые связки не предназначены для внятной речи, но оно всё равно напряглось и выдало:
– Вас надо. Выходите без оружия, тогда умрете быстро. И не больно.
А вот это я люблю. Когда противник четко обозначает, чего хочет. Не как давешние бандиты, трали-вали за любовь к ближнему перед тем как замочить, а просто и ясно. Мы пришли вас убивать. По крайней мере честно. Уважаю таких врагов. Их и убивать не противно, как некоторых: выстрелил – и словно клопа раздавил, руки помыть охота.
Вместо ответа я поднял «Вал», просунул ствол меж узловатых бревен и выстрелил на голос.
И понял, что не попал. Интуитивно. Это я всегда знаю. Чувствую. И не мистика это ни разу, а просто опыт того, кто много стрелял в живых существ. И много попадал, при этом редко промахиваясь. Я и сейчас должен был попасть…
Я ждал, что сейчас на наше укрытие обрушится шквал огня, но не тут-то было.
– Зря ты так, – хрипло крякнула ночная темнота. И следом за моей спиной что-то упало.
Я успел лишь обернуться, понять, что это, и удивиться. Даже очень сильный человек не способен бросить гранату на сто метров, да еще и так, чтобы она перелетела через довольно высокий деревянный бруствер. И та же интуиция подсказала: бросал тот,
