набирались группы для совместных занятий английским, форма занятий познавательно-игровая. Правильно, самая лучшая форма, – решил он, но записываться не стал, – увы, он в совершенстве владел английским, и долго притворяться, что он плохо знает его, было бы трудно. Ситуация осложнялась ещё и тем, что занятия предполагали участие детей в возрасте от 9 до 15 лет, а он никак к этой категории не относился, а занятий для взрослых и мамочек с грудными детьми не предполагалось – почему-то считалось, что они ограничатся для себя фитнесом. И напрасно, ведь если подумать, грудному ребёнку гораздо легче выучить английский, чем 13- летнему, и ходи ребёнок с двух лет и хотя бы три раза в неделю слушай английскую речь – и он овладеет языком к пяти годам. Но до этого здесь ещё не дошли, да это и не в их интересах. Слишком умные дети – всегда сплошная головная боль, он это по своему опыту давно заметил…
Он двинулся дальше, здесь была довольно большая дырка в заборе – кто-то выломал пару прутьев, чтобы легче ходить было и не делать лишний крюк – и все здесь ходили, и он прошёл. Он прошёл ещё одну кучу песка, которая здесь уже как минимум пару лет лежала, и пролежит, видимо, ещё довольно долго, и добрался до ещё одного луга. Надо сказать, и это его удивляло в их городке, что здесь всё было очень ухожено – и газоны были, и луга, и парк ухоженный, и сады во дворах домов – всё очень ухоженное. Вроде бы мэр был раньше садовником… Нет, не мэр, его жена. Да, его новая жена – бывший садовник – в общем, в правящих верхах были садовники – или их лучше флористками назвать? Кстати, он её недавно встретил – девушка она ещё молодая, и он с ней сразу познакомился – то есть, он не знал вначале, что она жена мэра, но она шепнула ему по секрету. Впрочем, он ей не поверил – он отлично помнил, что у мэра другая жена. Ладно, все эти шутки сейчас не к спеху, стихотворение о жене мэра он сочинит в другой раз, сейчас он не в настроении. А газоны были, и были весьма ухожены, и причины этого были не до конца ясны. Он оторвался от этого анализа и стал рассматривать луг. Здесь как раз рос и лесной клевер – тот, который фиолетовый, и васильки были, и что-то похожее на одуванчики, хотя одуванчики давно отцвели, но действительно цветок похожий, только ножки у него другие. Ещё ромашки были, и ещё много цветов, но он больше названий не знал – надо справиться у местных бабулек. Дальше шло розовое круглое здание – по-видимому, котельная – здесь почему-то было много зданий окрашено в розовый цвет, и клуб тоже розовый. А вот в моде были больше синие цвета, и велосипеды синие, и футболки синие, и на почте много голубого и синего, даже девушки там голубоглазые…
А между тем, вот и она, Парковая улица. Начинается она от здания заброшенной школы дореволюционной постройки, где обычно буйно веселятся компании школьников, и ведёт до самого парка. Улица эта по неустановленным причинам пустует почти в любое время года и в любую погоду – то ли дело в её бесконечной длине, то ли в том, что она никуда кроме парка не ведёт – непонятно. Вот
