злобный крик. Фермер орал на няню: мол, какого черта она тут делает. Няня ответила, что мы просто собираем примулы. Лицо фермера стало красным как свекла, глаза чуть не выскочили из орбит, и он велел нам убираться с принадлежащей ему земли. Он заявил: если мы не уйдем сию же минуту, нас зажарят живьем. Я поверила ему и, помню, ощущала, как языки пламени уже лижут мои пятки. От страха у меня взмок лоб и к горлу подступила тошнота.
То же самое я почувствовала сейчас, когда Кёрс произнес имя Нэнси Нил.
– Может, вам выпить еще чая? Вы немного побледнели, что в данных обстоятельствах неудивительно.
– Нет. Сожалею, но мне пора домой – надо увидеться с мужем.
– Неужели? Очень сомневаюсь, что ваш муж приедет сегодня домой, а если и так, то, думаю, ненадолго.
– С чего вы это взяли?
– Пожалуй, могу сказать, что у меня есть надежный источник. Дело в том, что упомянутая Нэнси Нил – одна из моих пациенток.
– Вот как? – Я постаралась произнести это невозмутимо, но голос мой предательски дрогнул.
– Насколько помню, впервые она пришла ко мне с жалобой на плохое пищеварение. Однако вскоре выяснилось, что все дело в нервной системе. Нэнси Нил испытывала страшное беспокойство, плохо спала и так далее. Во время нашей беседы она рассказала мне все. Я стал ее доверенным лицом.
Мне хотелось уйти, но я заставила себя продолжить разговор:
– А позвольте спросить, что именно она вам сообщила?
– Она призналась, что находится в любовной связи с вашим мужем и что они собираются пожениться. Сказала, что Арчи хочет попросить у вас развода, но не знает, как вы воспримете это. По-моему, они боятся, что вы поведете себя при этом неразумно.
В горле у меня пересохло, и я говорила с трудом, но не осмеливалась сделать глоток чая – доктор наверняка заметит, как у меня дрожат руки.
– И что же вы ей посоветовали?
– Можете не волноваться, я придерживался политики невмешательства. Служил, так сказать, просто резонатором.
– Она знает, что вы следите за мной? Это она вас послала?
– Нет, что вы, ничего подобного. Ей не известно ни о моей встрече с вами, ни о моих планах.
Слово «планы» заставило меня похолодеть. Неужели он воображает, что я принимаю его слова всерьез?
– Все, что вы говорите, – абсурд. Вы не сообщили ничего нового. Мне известно, что у моего мужа была временная связь с другой женщиной. И поставим на этом точку. Это касается только моей семьи, доктор Кёрс, и останется нашим личным делом. К тому же существует такая вещь, как этический кодекс врача. Разглашение врачебной тайны, безусловно, является нарушением этого кодекса, и если вы…
– Ради бога, привлекайте меня к ответственности за это нарушение, если хотите, но должен вас предупредить, что у меня есть письма, которые мисс Нил посылала вашему мужу. Вряд ли вам доставит удовольствие, если выдержки из них будут опубликованы в какой-нибудь газетенке, для которой слово «тактичность»
