Уэсуги Сададзанэ. Он подговорил его подписать приказ о вашем назначении на должность помощника сюго, за неимением других наследников покойного князя.-Тэрута так-же невозмутимо, перевёл взгляд на Харукаге.-Хидэтада уже едет в Касугаяму с этим назначением. Поэтому, мы потянем немного времени и начнём наше собрание с обсуждения предстоящих похорон погибшего Тамэкаге и Кагефусы. И прошу вас, держите себя в руках; постарайтесь не кашлять, не срывайтесь на возможные недовольства вассалов, спину держите прямо и не сутультесь. Они должны видеть, что новый даймё находится в добром здравии, иначе это посеет больше сомнений в их сердца.
Выслушав Хидэтаку, Харукаге засиял на глазах. Уставившись в дощатый, покрытый лаком потолок он начал мечтать, а заодно ожидать своих подчинённых.
После недолгого ожидания, как и говорил Тэрута, приёмный зал наполнился многочисленными вассалами. Кроме прибывших из Эттю, явились и те, кто не участвовал в походе; это Иробэ Кацунага, клан Ясуда, Нагао Фусанага ещё один брат Тамэкаге с юга провинции и многие другие. Они расселись в несколько рядов посреди зала, а не вдоль стен как это было всегда. Первый ряд представляли старейшины клана, второй-наследственные вассалы, третий и четвёртый-остальные подданные, а следующие ряды составляли союзные кланы и простые гасира-командиры отдельных отрядов.
Как и было запланировано Тэрута, совет начался обсуждения похорон покойных, даймё и наследника. Это не продлилось долго. Голову Тамэкаге, которую Усами Садамицу привёз с собой, предадут огню, а прах поместят в урну и похоронят на кладбище монастыря Ринсэн. Та же участь ждала и Кагефусу. Его решили похоронить рядом с отцом. Похоронный обряд решили назначить на следующий день.
Как только обсуждения закончились, в дверях появился стражник и доложил:
–Прибыл Куродо Идзуми-но-ками Хидэтада со срочным донесением!
–Пусть войдёт!-повелел Харукаге. Он, как мог, сдерживал волнение.-"Ну наконец-то!-подумал он.-Сейчас пройдёт немного времени и всё! Власть будет в моих руках! Держитесь у меня все!"
В приёмную вошёл мужчина лет тридцати. Лицо его было наголо выбрито, волосы, как и у всех присутствующих, зачёсаны и убраны в хвост, только не на затылке, а на темени. Глаза большие и широкие ,взгляд дикий, говорил о неуравновешенности этого человека. Его верхнюю губу разделял пополам толстый уродливый шрам, что подразумевало непосредственное участие в сражениях. Рост его был выше среднего, худощав, но жилист и длиннорук. Одет в черно-зелёную дорожную одежду, а в руке сжимал свиток.
–У меня послание от сюго Уэсуги Сададзанэ!-сразу же начал Куродо. Все вассалы удивлённо обернулись на него. Усами опустил глаза, в предвкушении дурных новостей.
–Говори Хидэтада!-разрешил Харукаге, засияв ещё больше.
Куродо развернул свиток, оглядел всех сидящих и, удостоверившись, что всё внимание сосредоточено на нём, начал читать:
–В связи с кончиной прославленного полководца
Нагао Синано-но-ками Тамэкаге, в неравной
борьбе с превосходящими силами
