XIX – начала XX в. слово археология имело древнее значение, присутствовавшее, например, в названии труда Иосифа Флавия, сейчас именуемого: «Иудейские древности». Подобное значение сохранилось в словосочетании церковная археология, – т. е. изучение предметов церковной старины. Так, Московский археологический институт (МАИ), основанный в 1907 г., целью своих занятий имел обыкновенное краеведение с упором на палеографию (см.: Положение о МАИ // Памятная книжка слушателя МАИ. М., 1911. С. 3–8) и городскую топографию (см.: Ардашев Н. Кафедра археологии и топографии Москвы памяти И. Е. Забелина при МАИ. М., 1909). Примечательно, что отделения МАИ, действовавшие с 1910 г. в Смоленске (см.: Смирнов П. Первый год Археологического института в Смоленске // Памятка смоленьская лета 7419-го, месяца октомврия, дьню 1-го. Смоленск, 1911. С. 51–55), с 1911 г. в Калуге (см.: Цветков И. О значении открытия отделения МАИ в Калуге для изучения местной истории края // КС. 1911. Т. 6. С. 30–39), с 1910 г. в Нижнем Новгороде (см.: Драницын Н. Нижегородское отделение МАИ // Действия Нижегородской губернской ученой архивной комиссии: Сб. 1912. Т. 12. Вып. 1. С. V–VII) и с 1912 г. в Ярославле (см.: Открытие Археологического института в Ярославле // ИВ. 1912, № 12. С. 1294), занимались исключительно краеведением и собиранием церковных древностей – икон, старопечатных книг и так далее. Соответственно декларировались и цели библейской археологии: так, проф. И. Троицкий объектом библейской археологии считал описание «и посильное объяснение тех бытовых форм, в которые воплощалось Царствие Божие за время от сотворения мира до сошествия Святаго Духа на Апостолов». (Впрочем, «самое создание специальных форм является лишь после Синайского законодательства».) Подобное формулирование целей библейской археологии было обусловлено и тем фактом, что, как известно, в XIX в. отечественное богословие находилось под влиянием западного, в частности немецкого, а в Германии под библейской археологией как раз и понимали изучение бытовой жизни ветхозаветного Израиля, причем исключительно на основании письменных источников – Библии, Талмуда, описаний Святой Земли.
Автор одного из первых отечественных трудов по библейской археологии, архим. Иероним (Лаговский), полностью находился под влиянием подобных западных схем, и потому его труд мало чем отличается, к примеру, от известнейшего в середине XIX в. учебного пособия проф. К.-Ф. Кейля (см.: Иероним (Лаговский), архим. Библейская археология. СПб., 1883). Разделив свой труд на три тома – древности домашние, древности гражданско-исторические, древности священные, архим. Иероним каждые из них рассматривает весьма подробно. Так, древности домашние автор разбирает в такой последовательности: жилища, пастушеская жизнь, земледелие, ремесла и искусство, торговля и мореплавание, одежда, съестные припасы и кушанья, домашнее общество, нравы и обычаи во взаимном общении между собою, болезни, смерть, погребение и траур. Сочинение, подобно германскому прообразу, детальное, громоздкое и не сообщающее ничего нового, ничего, чего нельзя было найти в Библии. Подобный характер носили и другие, современные этой, работы по библейской археологии (см., напр.: Терновский
