не без сожаления разломил последнюю плитку пищевого пайка.
– Понесешь мой мешок. Не все же тебе за мной без дела таскаться.
Пока Франц грыз свою порцию и безропотно закреплял тяжеленный мешок у себя на плечах, Герман занялся изучением карманов убитых Мусорщиков. Тот, кому он угодил болтом в грудь, оказался совершенно чист. У него не было даже самой завалящей пуговицы. Нож врага, каким-то чудом пропоровший куртку Германа и поцарапавший ему руку, при должном осмотре оказался никуда не годным. Не без труда следопыт вырезал из тела Мусорщика болт. Франц уставился на него во все глаза, а потом резко отвернулся, что еще раз подтвердило догадку следопыта о том, что это первая вылазка мальчишки за пределы родного клана, иначе такие вещи вряд ли вызывали бы у него такую реакцию.
– Мясо будешь? – спросил он. Парнишка вскрикнул от ужаса.
– Не бойся, – усмехнулся Герман, – это я пошутил, поеданием мертвецов не увлекаюсь.
Он перешел ко второму трупу. Здесь было чем поживиться. Герман обнаружил несказанную ценность – у покойника имелась еще одна световая граната! А в нагрудном кармане нашлись солнечные очки с темно-синими стеклами. Довоенные! И почти новые! На одной из дужек все еще красовались остатки непонятной надписи “Pola… id”. Герман хмыкнул и убрал очки в карман куртки. Для него они ценности не представляли: что за глупость – смотреть на мир через темные стекла?! Так и какую-нибудь серьезную опасность можно не разглядеть. Но Герман знал пару ребят, готовых вот за такую довоенную безделушку отдать все что угодно. Например, немного бензина для его старенькой зажигалки или отличный набор хирургических игл и шовный материал. Свой комплект игл, не раз штопавших его раны, он выменял на серебряный портсигар с рубиновой защелкой. Для него портсигар не представлял абсолютно никакой ценности, а один придурок из клана Бастиона, когда увидел старую безделушку у него в руках, буквально лишился рассудка. Надо быть полным идиотом, чтобы поменять редкий медицинский набор, который встречается не у каждого Госпитальера, на абсолютно ненужную, пусть и красивую, безделушку. При воспоминании о глупости Бастионовца губы следопыта растянулись в улыбке…
Из трех арбалетных болтов целыми остались только два. Тот, что ударился о стену, теперь никуда не годился. Герман вновь вставил болты в продолговатый “пенал” обоймы и зарядил арбалет. Пора в дорогу.
– Франц, подними нож. Ты готов?
Паренек поспешно кивнул. После вчерашнего происшествия вид у него был бледный. Герман послал крысокота вперед и двинулся к выходу из подвала. Прежде чем выйти из здания, он выглянул на улицу. Дождь за ночь прекратился, и теперь в ямах искореженного асфальта масляно блестела вода. Свежо. Туман уходил, видимость наконец стала вполне приличной. Во всяком случае, отсюда была отчетливо различима завалившаяся на бок туша жабобыка, а вокруг – тела погибших в схватке Мусорщиков. Живых вроде бы нет. Герман потянулся было к запретному, но тут же
