момент с интересом рассматривал чашу. Он подпрыгнул и крикнул в чашу: «О-го-го».
– О-го-го! – громогласно ответила чаша.
Все от неожиданности вздрогнули. Лина строго посмотрела на шалуна и погрозила ему своим изящным пальчиком, а Лиза тихо прошептала:
– Тсс, не разбуди замок магов.
Никтошка виновато потупился в земляной пол.
– А мы тебе можем как-нибудь помочь? – спросила принцесса.
– Мне уже никто не поможет – разве может кто-либо найти моего сыночка? – скорбела мать. – Самый страшный материнский грех – это непослушные дети. Я не смогла из сына воспитать истинного христианина. Теперь моя душа вечно обречена на скорби! И нет мне покоя, пока не будет моим сыном искуплен его страшный грех.
– А что такого ужасного совершил ваш сын? – с интересом спросил Дипи.
– Он бросил камень в самого чистого Праведника на свете! – рыдала мать.
При этих словах материнской души Никтошка вздрогнул. Неужели это голубое рыдающее свечение – душа его мамы? Прежних черт дорого лица было не узнать: глаза матери были уже давно слепы от бесконечных слёз о своём погибшем ребёнке.
– Мамочка! – страшный комок подкатил к горлу Никтошки, он не мог больше ни говорить, ни видеть. Слёзы градом покатились по лохматым щекам существа.
Мать прислушалась, сердце её радостно сжалось. Она ничего не видела, но голос. Этот голос! Голос её мальчика!
– Петенька! – выдохнула она голубыми губами. – Петенька!
И снова шкура Никтошки начала рваться. И все увидели счастливого семилетнего мальчика.
– Мамочка прости меня! Прости меня: я обрёк тебя на такие ужасные мучения! – рыдал Петя.
Впервые за двадцать веков Скорбящая Душа матери рыдала от счастья. И эти слёзы падали на земляной пол золотистыми, изумрудными, бирюзовыми сапфирами. Лиза бережно собрала драгоценные камни, вырыла руками лунку и посадила заветные семена, затем она обернулась к своим друзьям:
– Теперь надо ждать рассвета: именно на заре расцветают поющие цветы. Скоро принцесса всё вспомнит!
10.
– Она уже ничего не вспомнит! Солнце уже никогда не взойдёт! – все услышали сзади чужой голос, голос смеялся, голос ликовал и смаковал свою победу. – Глупцы! Вы открыли то, что Светозар так долго прятал от нас!
Ни мать, ни Петя, ни Дипи не узнали входящего мальчика. Зато его знали девочки.
– Герман! – радостно воскликнула принцесса. – Любимый, неужели ты пришёл мне помочь?
Герман Петров заливался своим истерическим хохотом. Его очки зловеще переливались в свете свечей. Порой казалось, что у этого мальчика совсем нет глаз.
Герман ликовал, он обратился к Пете:
– Вижу: ты меня не узнаёшь! Зато я хорошо знаю тебя! Это я тебя превратил в ничтожное существо! Я обрёк тебя и твою мать на великие страдания! Ты никогда в душе не был нашим, но кинув камень в Него, ты сразу же подпал под наше влияние.
