на Лоне хорошо… если не очень долго. Пока еще, вроде, не надоело, но есть ощущение, что впереди нас всех ожидает бо-ольшущая проблема по имени скука…
Послышались шаги, и рядом с Велгой на траву шумно рухнул мокрый после купания Дитц.
– У тебя сигареты далеко? – спросил он. – А то я свои в машине оставил. Лень идти.
Закурили.
– А ты чего в город не пошёл? – поинтересовался Велга. – Сказано – экскурсия, значит, экскурсия. Извольте соответствовать.
– Издеваешься, да?
– И не думал. Просто интересно.
– Ага. Вижу я, как тебе интересно. Валяешься тут на травке… Слушай, а выпить у тебя нет случайно под боком?
– Пиво, – признался Велга. – Ещё холодное.
– Отлично. Давай сюда.
Выпили пива.
– Так ты мне и не ответил, – сказал Велга.
– А ты разве о чём-то спрашивал?
– Да, я спрашивал, отчего ты не пошёл вместе с остальными в город?
– А что там делать? Что я, развалин не видел?
– Ну, как же. Брошенный город неизвестной цивилизации. Загадка этого мира. Тайна веков, я бы сказал!
– Подумаешь, тайна, мать её… – фыркнул Хельмут. – Все там сгнило давно в загадке этой. Да и вообще не известно, может, это и не город вовсе. Говорил же Арнольд. На всю планету – один. Разве так бывает?
– В нашей жизни, как ты, наверное, давно убедился, всякое бывает, – вздохнул Велга. – Но ты прав, – нечего там делать. Ни там, ни здесь, ни в Доме Отдохновения.
– Так-так-так! – оживился Дитц и открыл вторую банку пива. – Что я слышу! Мы заскучали?
– Пока нет, но, думаю, скоро. А ты?
– Я… – Дитц задумался, прихлебывая пиво. – Чёрт его знает. Пока, вроде, не очень. Это ведь то, о чём мы могли только мечтать: полный отдых, вино, пиво, девочки, свобода и никто в тебя не стреляет. Ни сейчас, ни в ближайшей перспективе. Мне, знаешь ли, надоело, когда в меня стреляют. И самому стрелять тоже надоело. Наверное.
– Мне нравится это «наверное», – засмеялся Велга.
– Это я перестраховываюсь, – объяснил Хельмут. – На всякий случай. Мало ли что.
– Да, – вздохнул Александр, – перестраховываться мы научились. Только это мало помогает.
– Мало помогает от чего?
– От жизни. Вот скажи мне, что мы будем делать завтра?
– Как это – что? Что захотим, то и будем делать. Я же говорю – свобода.
– Карл Маркс как-то сказал, что свобода – это осознанная необходимость…
– Иди ты со своим Марксом…
– Нет, а всё-таки. Хорошо, пусть, что захотим, то и сделаем. Но чего мы захотим? Вот в чём вопрос.
– Нет, с вами, русскими, иногда совершенно невозможно иметь дело. Всё вам не так. Мы воевали. Победили. Тепе�
