Вид у нее хмурый, сосредоточенный. Заметив мою неудачную попытку, берет в руки пакет и подносит к моему рту. У нее теплые пальцы, от них пахнет мылом и травами.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спрашивает она.
– Относительно живым, – шепчу я, с жадностью делая несколько глотков. Вся надежда на то, что после крови силы вернуться. Но если нет… Не хочу об этом думать.
– Дэшэн удалил гематому, – говорит Рита. – Сказал, что если она не будет расти, то больше оперировать не надо. А если начнет… Тебе придется пройти через это еще раз.
– Твоя магия не может мне помочь? – на всякий случай спрашиваю я. Мне известно, что подобные штуки на вампиров не действуют. Но вдруг появились какие-то новые методы? Рита убирает пакет в ящик тумбочки.
– Моя, увы, нет, – качает головой Рита. – А вот магия Дины вполне.
– Вы же из одного рода… Чем ее магия отличается от твоей? – удивляюсь я. Мне становится немного лучше.
– Понимаешь, – Рита поднимается на ноги и начинает мерить шагами комнату. – То, что к ней вернулась сила – это ненормально. Такого не должно было быть. Боюсь, что она прихватила магию кого-то из предков и мертвое колдовство. Это получается не только энергия нашего рода, это связь с низшими частотами. Такими, на которых живешь ты. Поэтому тебе нужна кровь. Это мощный поток, с которым я не знаю, как девочка сможет справиться. Не довело бы ее это до беды.
– А ее сестра, Лина, разве она не владела магией? – спрашиваю я, с грустью осознавая, что ровным счетом ничего не знал о тех, с кем делил кров.
– У нее изначально был запечатан канал доступа к высшим силам, – поясняет Рита. – Не могу тебе сказать, по какой причине. Сама не знаю. Дина теперь самая сильная из нас. Нет, даже не так. Она самая сильная ведьма из всего нашего рода. Честно говоря, меня это пугает.
– Но почему? – не понимаю я.
– Потому что ее магия может стать разрушительной. Изменить ее и поставить под угрозу всех тех, кто ушел, и кто еще не родился. И я очень этого боюсь, – признается Рита и опускает глаза.
Дверь открывается и входит Дэшэен. Наша беседа с ведьмой прерывается. Китаец снимает повязку, осматривает рану и довольно щелкает языком.
– Все заживает, – довольно говорит он. – Новых уплотнений нет.
Он берет у меня кровь из вены. Убегает куда-то, а через пару часов возвращается с поникшим лицом.
– Ну что? – с нетерпением спрашиваю я.
– Все очень плохо, господин, – печальным голосом произносит Дэшэн. – Вы умираете.
Не успеваю оправиться от потрясения и осознать эту страшную новость полностью, как у меня звонит мобильник. На дисплее незнакомый номер и сначала я не хочу отвечать. Но потом решаю, что это может звонить Америго и подношу трубку к уху.
– Мистер Дорадо? – слышу я незнакомый мужской голос с русским акцентом.
– Да, это я. С кем имею неожиданность разговаривать? –
