ней должен был ездить «наш Женераль».
Так вот, при выезде в горы на боевые стрельбы, вместе с седьмой ротой старлея Макарова, естественно, отправилось и всё управление батальона, в полном составе.
Стрельбы на полигоне шли своим чередом – ребята из седьмой роты били по мишеням из автоматов АКС (у нас были калибра 5,45), мишени располагались довольно далеко, на другой стороне ущелья. Комбат и его зам были на вышке управления стрельбами, тут же командир роты Макаров, его взводные летёхи ругались на вверенных им подопечных, следя за порядком проводимого мероприятия. Я записывал результаты стрельбы в специальные книги.
Была осень. Днём очень жарко, а ночи холодные до изнеможения. Взвод обеспечения остался в казарме учебной базы, расположенной на пустынном плато, внизу, в пяти километрах – готовили пищу или спали. Наши ребята, из взвода связи, сидели на постах в оцеплении по периметру полигона, следили, чтобы местные гражданские не попали под пули. Я всегда в юности злился, когда смотрел фильмы про войну с фашистами или гражданскую – там все разведчики шныряли по расположению войск, высматривая секреты, а когда их задерживали, отбрехивались: «Да, корова потерялась, Зорька, рыжая, на лбу белое пятно. Не видели такую?!»., и их с миром отпускали. Я бесился: как можно быть такими тупыми и верить в россказни? Ясно же, что эти хмыри, ищущие коров или лошадей – шпионы. И режиссёры, и сценаристы – уроды, не могли придумать что-нибудь реальное! А то штамп махровый: «Ищу корову!». «Ну, иди, ищи дальше!»… Так вот, прибыв в армию, на полигон для стрельб, я убедился в абсолютной правдивости этих киноисторий. Местные вечно лезли на полигон со своими баранами, они у них вечно терялись, и они их вечно искали!
Когда все в седьмой роте отстрелялись, уже смеркалось, и резко похолодало. Многих уже вывезли вниз – в казарму, остался только третий взвод (33 человека), они набились в бетонный домик, где была печка буржуйка, и дремали в полутьме и тепле, ожидая, когда приедет машина – ГАЗ-66 сержанта Амреева, весёлого паренька из Алма– Аты.
Я решил пострелять. Начальства уже не было – все уехали, один я болтался на вышке управления – надо было отключить мишени, вырубить электричество, прибраться, подготовить книги на завтра. Я всё сделал и решил поупражняться – стрелял я очень плохо. Хоть и готовился перед армией – регулярно посещал тир, где палил по мишеням из воздушки, но воздушка не автомат. А что удивительного в моей плохой стрельбе? Раз хорошо печатаю, значит, должен что-то делать плохо, например, стрелять. Получалось это у меня своеобразно. Одиночными из автомата попасть в мишени не мог никак (расстояния очень большие, их еле видно в прицел), но очередью из трёх патронов бил на сто процентов. Тут я решил отработать свою стрельбу одиночными. Пошёл к ротному дежурному по боеприпасам, взял два магазина от ручного пулемёта по 45 патронов каждый, перевязал их изолентой на афганский манер. Уж постреляю! Спустился в траншею, целюсь. Бах! Мимо. Бах! Мимо. Да чтоб тебя! Тра-та-та-та-та-та-та!
