процесс персонально. Это серьезная ошибка – оказаться лично задетым, например, потому что вы сами имеете глубоко затрагивающий вас (не проработанный?) опыт в связи с инвалидами или трагедией неуверенных в себе несимпатичных девушек. Слишком большая эмоциональная вовлеченность приведет к чрезмерному требованию к вам. Это будет избыточным стрессом, который невозможно скрыть и от вашего собеседника[8].
3. У вас может возникнуть искушение согласиться с собеседни-ком: «Да, ты прав, я с тобой согласен…» Это будет нечестно и может походить на провокацию уже с вашей стороны.
Если ловушек удастся избежать, тогда вы сможете в последующей беседе просто оставаться рядом с подростком. Наша задача быть с ним так, чтобы он открыто взглянул на свой непроработанный опыт. Для этого важно, чтобы консультант принял то, что говорит подросток, и попытался его понять. Установка консультанта проста, как все в феноменологии: раз он так считает, значит, имеет для этого свои причины, потому что он действует на каком-то личном основании. Но подросток не может внять аргументам, приемлемым для «разумной» дискуссии, – они не вписываются в субъективное феноменологическое поле его переживаний. Логические аргументы для него недействительны.
Шаг 2. Работа с чувствами
На этом этапе нужно вместе с подростком оценить его позицию и признать ее как имеющую право на существование в его ситуации.
2.1. Мы делаем важный шаг (Сократ его не использовал) – вносим в поле реальности переживание. Начинаем с переживания ценности старой позиции: как она возникла, что она значила тогда, когда появилась впервые. Тем самым сохраняются и развиваются понимание себя, внутренняя непрерывность и принимающее отношение с самим собой, для того чтобы изменение позиции не стало отчуждением от себя, обесцениванием прошлых решений.
Вопросы для обсуждения: какой опыт переживаний был у тебя в связи с тем, что ты сейчас рассказал? Какие события привели к этой позиции? Что ты тогда чувствовал? Можешь ли вспомнить, что ты чувствовал до того, как эта позиция у тебя появилась? Что изменилось в переживаниях, когда ты понял, что правильно думать так, как ты думаешь об этом сегодня? Каково это – жить с такой позицией? Как она влияет на твою жизнь сейчас?
С этого места разговор может пойти на более глубоком уровне. Речь о том, что хотел защитить ребенок, когда выбрал эту позицию. В результате становится понятно, почему эта позиция важна и чего он надеется добиться с ее помощью, то есть высвечиваются ценности, которые являются для него определяющими. Ваша задача – вернуть собеседнику эти обнаруженные за позицией (напомним, угрожающей на первый взгляд позицией) ценности. Если вы четко не проговорите эти ценности и не продемонстрируете естественное понимание и принятие этих ценностей, опыт подростка останется не переработанным. Не переработанный опыт делает позиции ригидными и «закрывает» человека в определенном типе ситуаций. Позиция как лед – тверда и неприступна, но
Определенную защиту принесет пара вопросов к себе самому: «Есть ли у меня ресурс выдержать это сейчас? Готов ли я почувствовать то, что чувствует подросток, не позволяя воображению представить то, о чем он говорит?» Это приводит к прояснению собственной позиции психолога: «Я понимаю, ради чего я должен это выдерживать (иногда концепции бывают очень жестокими…). Что хорошего произойдет, если я справлюсь со своей личной «задетостью»? Стоит ради этого продолжать?» Помогает, если на время – ненадолго – отойти на позицию наблюдателя: «Я вижу, как тяжело подростку. Как он это выдерживает?»
