либо еще меньше. Даже у расширенных домашних хозяйств ресурсы заканчиваются, инфляция подстегивает рост расходов на текущее потребление, и выплаты по кредитам становятся невозможными, а в ряде случаев нецелесообразными, например, когда жилищный кредит был взят в валюте не очень давно, выплаты несоизмеримо возросли, а цена жилья упала.
Интересные закономерности проявляются в региональном разрезе. Сравнение показателей на 1 октября за последние годы показывает, что с 2010 г. по 2012-2013 гг. доля просроченной задолженности по потребительским кредитам снижалась с 7,4 до 4,4-4,5 %, а за последние три года 2013-2015 гг. возросла до 8 %, уже превысив показатель 2010 г. (рис. 7).
Самые масштабные проблемы невыплат характерны для Северо-Кавказского федерального округа, в котором 11 % задолженности не погашено в срок. Также чуть выше средних показателей доля просроченной задолженности в Сибирском федеральном округе –9,3 %. Дальневосточный, Северо-Западный и Уральский федеральные округа – 6,7 %, 6,8 % и 7,1 %, соответственно, представляются наиболее благополучными по своевременности погашения задолженности населения перед банками.
В 2013 г. между объемами просроченной задолженности по потребительским кредитам и долей ипотеки в потребительском кредитовании наблюдалась сильная отрицательная связь. Регионы с высокой долей кредитов, предоставленных населению под обеспечение жильем, демонстрировали низкую долю просроченной задолженности перед банками по потребительским кредитам. За два года доля ипотеки в кредитовании возросла, а также увеличилась доля просроченной задолженности по потребительским кредитам. Поменялись численные характеристики этой связи, однако тенденция отрицательной взаимосвязи сохраняется. На уровне федеральных округов данную тенденцию иллюстрируют, с одной стороны, Северо-Кавказский и Сибирский федеральные округа с высокой долей просроченной задолженности и низкой долей ипотеки и, с другой стороны, Уральский федеральный округ, лидирующий по доле ипотеки и демонстрирующий довольно низкую долю просроченных по потребительским кредитам платежей населения.
Итак, анализ социальных последствий кризиса 2014-2015 гг. позволяет сделать следующие выводы. Достижения в сокращении официального уровня бедности в предшествующие кризису годы были обусловлены, главным образом, продолжавшимся в течение семи лет экономическим ростом, благодаря которому устойчиво росли доходы населения в целом и доходы низкообеспеченных групп в частности. Одновременно это означает, что прекращение экономического роста и переход экономики в рецессию автоматически приводят к росту бедности. Значительного «запаса прочности» сложившийся в последние годы тип социально-экономического развития не создал. Об этом говорит не столько глубина падения среднедушевых доходов населения, сколько высокая скорость реакции этого показателя на негативную макроэкономическую динамику. Успехи предыдущих лет не были прочными и мало зависели от политики регулирования доходов и социальной
