и сгинул где-то в пути, перестал бы сопротивляться. Но этого не произошло, потому что не было так угодно судьбе.
Чем холоднее было вокруг, тем яростнее противился мальчик, и знал, что он не допустит такой никчемной смерти, не подарит такой возможности врагам своим – оставаться в полном спокойствии.
Нужно было вопреки всему добраться, дойти до очага. Но идти было бы легче, если бы ясен и определен был этот путь.
Пока для него это была дорога никуда. Он даже примерно не мог сказать, да и сама княгиня не знала, куда они направляются, кто примет их, не побоится приютить беззащитных и преданных всеми изгнанников. У княгини не было отважных близких родственников. Она не могла противостоять всему, что происходило вокруг. А бед на каждого и без того свалилось тогда так много. Если еще из-за изгнанников воевать – это уж слишком. Особенно осуждать людей этих не стоило.
Так и пробирались они от одного княжества к другому. Для всех соседей князь-самозванец был слишком опасен и совсем незнаком, потому и не стоило его злить и беду на свою голову кликать. Она все это хорошо понимала, и не осуждала своего мужа, когда в такой же ситуации он только пищу дал опальному князю, попросив митрополита объяснить, что не сможет у себя оставить беглецов.
Святослав так устал от бесконечных схваток, она если и не одобряла, то поддерживала его. Изгнанник может принести новые беды, пусть отправляется к более сильному и удачливому князю. Объяснялся с непрошенными гостями тогда тот же архиепископ. Стоило ли его винить за предательство по отношению к ним, он поступил во второй раз так же, как и в первый. Она тогда представить себе не могла, что и ее с сыновьями малыми может ждать такая же участь, но чего только в этом мире не случается.
Она успокоилась немного, понимая, почему они оказались в таком положении. А потом, очнувшись от потрясения и неопределенности, и преодолев в себе все, начала рассуждать здраво.
№№№№№№
Игорь понимал, что один он с задуманным не справится, на бога он рассчитывал меньше всего, оставался тот тип, при появлении которого крестятся и бледнеют добропорядочные его подопечные. Судя по всему, может он много. Княжич знал уже тогда, что как только окрепнет, повзрослеет, будет готов вступить в схватку, он обратится к Рогатому. При помощи черта или дьявола самого он отомстит святоше, тупоголовому варвару.
Бес же радовался тому, что князь никогда не станет рабом. Ему так быстро удалось обратить того в свою веру и сделать бунтарем – это был небывалый успех в последнее время. С другими он возился значительно дольше. Было чем на этот раз гордиться. Он готов был полюбить Игоря, хотя понимал, что это чувство будет скорее мешать, чем помогать делу. Любовь – слабость, но за все века он не может расслабиться ни на секунду. Это когда-то, в седой древности, мог он жить вольготно и забавляться. Нынче, когда
