ей. Иногда, не отвлекаясь от дороги, он протягивал руку и нащупывал носовой платок, чтобы провести им по вспотевшему лбу и подбородку. Папа у меня до сих пор пользуется носовыми платками. Никак не хочет признать, что есть более удобные салфетки. Папа ― консерватор, человек-консерва. Но славный и добрый. И, главное, спокойный, как сервант. Мама говорит, у него над ухом можно палить из пушки, он даже не поморщится. Ну, может быть, аккуратно поправит растрёпанную звуковой волной прядь волос, прикрывающую лысину. Да, мой папка слегка лысоват. Кроме того, он небольшого ростика и полненький. Мне иногда кажется, что все главные бухгалтера, мужчины, должны быть именно такими: спокойными, лысыми и часто потеть.
– Зараза такая. Выруливают неизвестно откуда. Хоть бы поворотник включил. Невежа.
Это мой папаня так ругается. Без восклицательных знаков. Надо слышать, как он это делает: скучным, монотонным голосом. Будто рассказывает о медном колчедане на уроке природоведения.
В это же самое время я сидела на заднем сиденье и тапала пальцами по смартфону, громя из катапульты зелёных свинок. Если говорить обо мне, то я ― десятилетний ребёнок (скоро одиннадцать), пол женский, зовут Таней. Поскольку фамилия моего папы Иголкин, то я тоже Иголкина. А ведь могла быть, допустим, Булавкиной или Гвоздевой. Не потому что у меня мог быть другой папа, это немыслимо, просто все эти фамилии колюще-царапающие. По идее, человек с такой фамилией, как мне кажется, должен представляться тощим, длинным, со злобным личиком и вечно всем недовольным. Но я в папу. То есть полноватая и коротконогая. Ну, или мне так кажется. Мама утешает: говорит, с годами, когда я вытянусь и подрасту, мой небольшой жирок равномерно распределиться по телу, и я стану красавицей и стройняшкой. Хотелось бы верить. Мама у меня психолог, знает, что говорит. Хотя часто ошибается, но это поправимо. Вот я и жду, когда, наконец, вытянусь. Пока же напоминаю себе сплющенного колобка. То есть я не идеально круглая, скорее овальная. Что уже утешает.
Так вот, значит, 29 декабря мы выехали из своих родных Куличек (город в Подмосковье, 7 км от столицы нашего государства) и старались найти улицу Средняя Ордынка, дом 8, строение 1 А, офис 111. Там должно было располагаться туристическое агентство, которое мы вместе выбрали на семейном совете. Это вовсе не значит, что наши родные Кулички ― такая дыра, что там даже не нашлось приличного турагентства. Враки. У нас всё есть. Но папа у меня (его, кстати, зовут Геннадием Степановичем) ― человек основательный, поэтому он сказал, что лучше воспользоваться профессиональными услугами московского туроператора: за ними строже надзор, поэтому они более ответственны. Ну что ж, если это говорит бухгалтер… Короче говоря, в этом вопросе мы с мамой решили положиться на главу семейства. Сказал ― сделай.
И вот мы с папой едем. Только не подумайте, что это наша всегдашняя традиция: уезжать на зиму в тёплые края. Когда такое было? Подождите, дайте вспомнить… Загибаю один палец, другой… Да никогда! Мамой с папой у меня трудоголики. Казалось бы, у всей страны каникулы ― езжай куда-нибудь, проветрись. Но они у меня ещё, к тому же, домоседы. В крайнем случае, посидев за новогодним столом, могут собрать сумки, погрузиться вместе со мной в «Шкоду» и отправиться в первых январских числах к бабушке с дедом, в посёлок. Там они пьют чай, смотрят телевизор и молчат. Нет, разговоров, конечно, хватает. Но только в первые часы. Затем, когда всё обсудили, говорить не о чем. Поэтому мама с папой виновато смотрят на стариков и осторожно спрашивают: «Ну что? Может, мы уже поедем?»
Так почему же всё-таки в тот раз, 29 числа, была нарушена наша семейная традиция? Кто подкинул мысль с турагентством? Скажу не без гордости: я. Мне удалось пошатнуть закосневшие устои. Мне тогда казалось, это классно: мы едем в отпуск!.. Эх, знать бы заранее, что из этого выйдет. Хотя, может, всё к лучшему? А?
Да, хочу предупредить заранее: книгу пишу не я. Точнее, я, но не совсем. В общем, тут всё довольно запутанно. Поэтому лучше рассказать с самого начала. Но для этого придётся перескочить на недельку назад.
2. Йогуртовые коровы
Перед самыми каникулами, 22 декабря, у нас с Машкой Задавакиной зашёл разговор ― кто чем займётся в новогодние дни. Она с родителями собиралась в Паттайю.
– Не понимаю, ― фыркнула она, ― что за удовольствие мёрзнуть тут, когда можно спокойно устроить себе ещё одно лето. Только ненормальному может нравится снег и минусовая температура.
– Ну, знаешь, ― возразила я, ― вообще-то у нас половина земного шара живёт зимой при холоде и при снеге. Хочешь их всех записать в сумасшедшие?
– Зимой надо или сидеть дома в плюшевых тапках с кружкой какао, или, если вынуждена передвигаться по улице, ― только в уютной суперновой тачке с тёплым кондеем. А бегать и играть в снежки или скользить, как дебил, на лыжах, ― это не для меня.
Машуня Задавакина, ― она во всём такая. У неё даже ник в виртуале: mary.the.be$$$t. Коротко и ясно. Хотя при этом городит порой такую чушь!.. Например,
