с густыми белилами
И выхожу из трагической роли,
Осознавая своё заблуждение,
Превозносимое как аксиома.
Шумные ветры уносят течение
Дальше и дальше от тихого дома,
Ближе и ближе к скалистому берегу.
Больше не слышно тревожного грая.
Анабиоз превратился в истерику.
Нет ничего, ни завета, ни рая.
Только луна над ковром обветшалости.
Только никчёмные войны за место,
Чтобы потом километры усталости
Стали единственной формой протеста
Против своих же амбиций, не более.
Как малозначимо всё, что желанно.
Нежно-лиловый кустарник магнолии
Светится сквозь поволоку тумана
И переливы рассветного зарева.
Ночь отступает, но очень несмело.
С неба, бескрайнего, чистого, раннего
Слышится ангельская а капелла.
И расцветает оттенками фуксии
Непостижимая даль океана.
Всё, что случалось, всего лишь иллюзии,
Сны, мыслеобразы, фата-моргана.
09.04.2018 г.
Из вспененных вод появляются кони
Из вспененных вод появляются кони,
Несущие звёзды в струящихся гривах.
На тающем в млечном дыму небосклоне
Слагается стих о космических дивах,
О вечном, о том, что не знает границы,
О том, что нельзя объяснить человеку.
Из рук вылетают волшебные птицы
И тихо блуждают по дымному млеку.
И кружат, справляя свои же поминки,
Иллюзии, ставшие легче, чем прана.
Слеза незаметна подобно дождинке,
Упавшей на зыбкую гладь океана.
Я знаю о том, как болезненно небо,
Но крылья упорно растут за плечами,
Но жизнь без полёта предельно нелепа.
И сумрачный сад предстаёт пред очами,
И раны цветут как багровые розы,
И грифы сидят на чугунной ограде.
Способность дождя камуфлировать слёзы
Приходится до невозможности кстати.
Наверное, я вспоминаю о доме,
Оставшись среди опустевшего плаца
В затянутом сне, или, может быть, коме.
Но необходимо еще продержаться.
И сердце звучит монотонным набатом,
Хранящее верность заветному раю.
А ты исчезаешь под огненным градом,
В котором и я неизбежно сгораю,
Который весь мир беспощадно разрушен,
Как истинный свет на прокрустовом ложе.
Но где ты, когда так отчаянно нужен,
О, мой милосердно прощающий Боже.
Но где ты же ты, о безнадежно забытый,
Пропащий среди одичалого снега.
