уже внутри, и день проходит, темнея, и скоро вернётся его девушка, и сладостный ток ожидания пробирает тело.
На базар он так и не поехал. И в Освенцим тоже. На базар – потому что не было денег. А в Освенцим – потому что не хотел портить себе настроение. Да и какой Освенцим, когда член стоит и оказалось, что есть куда его пристроить. А в голове при этом нежнейшая, сладостная муть. Вообще коллеги по автобусу, озабоченные куплей-продажей, больше его не видели.
В последний перед отъездом вечер Данута пригласила его в ресторан. Он пошёл, но пошёл с ужасом, боясь, что не хватит расплатиться. Вместе с ними были друзья Дануты – светленькая, с подвижным смешливым лицом её подруга и жених при ней, молчаливый парень с шахты. Лёгкое вино, закуска, светлый просторный зал. Вдруг из-за соседнего столика кто-то встал с шумом, опрокинув стул.
– Эй ты, рыло свиное, коммунист! Мало натерпелись из-за вас! Ну куда ни придёшь – всюду они! Загадили всё, на базар иди, вон отсюда!
Алексей напрягся, но почувствовал на плече лёгкую, успокаивающую ладонь Дануты. Его девушка быстро шагнула навстречу буяну и, остановившись перед ним, начала быстро, вполголоса говорить, а тот, растеряв пыл, угрюмо молчал.
Денег с Алексея не взяли. Когда он полез в карман, Данута покачала головой:
– Ты наш гость. Не надо.
– Но я же не могу совсем не платить, – возразил Алексей, – хоть что-нибудь возьми…
– Ну хорошо, – вздохнула, – вот приедешь домой, – задумалась на секунду, – и пришли халвы.
Утром он собрался уходить, но она не пошла провожать. Сидела, нахохлившись, в постели. А когда Алексей, не решаясь выйти, начал топтаться в дверях, тихо сказала:
– Я буду скучать. Как выйдешь, хлопни дверь посильней…
Ну что, обратный путь был быстрее. Нагруженные ленивые коробейники набирались сил перед таможней. И он, не пришей рукав, болтался между ними. Выйдя около универсама, поехал на троллейбусике домой. И в первую же неделю отправил в Польшу посылку, набитую вкусной подсолнечной, аккуратно завёрнутой в бумагу с цветочками халвой.
Да, Господи, конечно. Всё правильно. Закончим всё халвой.
Ошибка
В маленьком книжном магазине, что на улице Яффо, Алексей, стоя, во все глаза разглядывал картинки в толстой книге «Хиромантия», сравнивал их со своей ладонью и пытался угадать судьбу. Но картинки с реальностью не совпали, и о себе он ничего и не узнал. Книга осталась на месте, и через замусоренный коридор с лестницей Алексей спустился вниз, в солнечную теплынь полуденной улицы, и с толпой втянулся в недра иерусалимского базара с его гортанно кричащими продавцами и несмолкаемой восточной музыкой. Время было пятница, и перед наступлением шаббата он покупал продукты, складывая их в потрёпанный рюкзак из джинсовой ткани, который всегда носил с собой. Потом направился к остановке, сел в автобус и по старой привычке немедленно уставился в окно. Автобус тронулся с места и начал пробираться по узкой,
