почему-то его сотовый неизменно выдавал информацию о том, что «абоненты вне зоны доступа». Удивившись еще больше, Леха, отправил по следам гусениц танка пацанов из нашего военно-исторического клуба. Те шустро сбегали и доложили такое, от чего уже был повод всполошиться не на шутку. В общем, танк стоял на дороге с открытыми люками и тарахтел себе на холостом ходу, даже фара горела. Леха облегченно сообразил, что с дорогой игрушкой ничего не случилось, и быстро нашел нового мехвода, Ришата Ахмадулина (из местных реконструкторов, тоже не-много умевшего водить танк), который таки отогнал «тридцатьчетверку» по назначению. Там обрадовались, загнали танк на трейлер и срочно отбыли в сторону города.
Так что с этим все прошло нормально, ненормально было другое. Ведь людей (то есть нас четверых) ни внутри «Т-34», ни вокруг места, где он стоял и тарахтел, не было. Вот тут-то все и офигели по-настоящему. Точнее сказать, офигели те, кто еще остался на аэродроме, поскольку к ночи больше половины участников «баталии», особенно те, кто приехал на своих машинах и был достаточно трезв, все-таки разъехались в сторону города.
Конечно, сначала возникли вполне логичные предположения, что это чья-то дурацкая шутка, тем более что наш «экипаж» был вполне трезвый. Кое-кто начал бурчать, что мы могли притащить бухло с собой самым вредительским образом и насосаться прямо во время движения. Леха и остальные начали снова названивать на мобильные членов экипажа, и опять, раз за разом, никто не отозвался. И здесь до всех начало помаленьку доходить, что, похоже, произошло что-то нехорошее. Тем более что с Клюшкиным на мероприятии были жена Татьяна и сын Илья, которые, кстати, тоже участвовали в «костюмированном параде-карнавале». Когда Танька поняла, что с ее мужиком что-то не то, – хлопнулась в обморок, чем добавила в окружающую атмосферу суеты и нервозности. Клюшкину-младшему тоже стало нехорошо. Да и сам Леха, как он потом признался, в этот момент тоже был близок к панике.
В общем, он поднял всех оставшихся на аэродроме реконструкторов (тех, кто был в состоянии ходить и разговаривать) и их ошивавшихся здесь же друзей и родственников, после чего все они скопом кинулись на наши поиски.
Довольно долго это было тщетно. Леха начал уже было прикидывать – сколько лет ему дадут? В полицию он сообщать категорически не хотел (ибо знал, что пропавших им положено начинать искать суток через трое, а значит, обуреевские мусора его банально пошлют в пеший поход с эротическим уклоном и будут правы с точки зрения формальной логики), но все-таки кто-то из особо слабонервных баб (скорее всего, то ли подружка, то ли невеста Дудыптова Ирка) позвонил в МЧС. Оно у нас в Краснобельске вообще всегда было довольно неторопливое, если речь не идет о чем-то действительно серьезном, а тут – вызов, касающийся потерявшихся во время мероприятия «реконструкторов» (которых большинство населения искренне считает полными шизиками), да еще и в ночь с субботы на воскресенье и в достаточно удаленное от города место. В общем, эмчеэсники приехали уже
