нужно убеждать и привлекать в наши ряды как можно больше сторонников. Таков мой план на первое время.
Четверо зелотов еще долго обсуждали дальнейшие планы. Они сошлись на том, что поднимать восстание по всей стране преждевременно – надо привлечь на свою сторону больше людей, выждать удобный момент, а когда тот настанет, незамедлительно связаться друг с другом и выступить против тетрарха и римлян одновременно в разных местах страны. Таким образом они надеялись рассеять силы отрядов легионеров, которые наверняка будут отправлены на подавление их выступления. Обговорив детали и положившись на волю Господа, они распрощались друг с другом. Иаков отправился домой, а остальные двинулись в сторону Иордана.
Глава 5
Взошла луна и на многие мили вокруг залила притихшую пустыню бледно-серебристым светом. Юноши шли всю ночь и к рассвету были на месте. На густо заросшем кустарником берегу толпился народ. Многие пришли издалека и теперь отдыхали, сидя или лежа на расстеленных плащах, циновках либо просто на траве. Все с нетерпением ждали человека, имя которого в то время было у всех на устах, внушало удивление и приводило в благоговейный трепет. Звали его Иоанн.
После долгой дороги зелоты чувствовали страшную усталость. Выбрав удобное для отдыха место, они присели, решив подкрепиться. Раздобыв у пастухов воды и утолив жестокую жажду и голод, юноши снова почувствовали себя полными сил. Вскочив на ноги, они бросились к реке и с восторгом, свойственным здоровой молодости, с разбега кинулись в воду. Вода в реке была холодной, течение – бурным. Продрогнув, юноши вылезли на берег, прилегли на травку и стали наблюдать из своего укрытия за собравшимися около Иордана людьми.
Кого тут только не было! Бедняки и кочевники, пастухи и рыбаки. Были здесь люди и побогаче – те, кто торговал на базарах или занимался ремеслами. Поодаль стояла небольшая группа напыщенных и важных священнослужителей – фарисеев, разодетых в богатые, украшенные драгоценными камнями и красивыми вышивками одежды. Так же, как и юноши-зелоты, они разглядывали толпу и оживленно переговаривались между собой.
Возле самой кромки воды на песке сидели четыре человека.
Стараясь не привлекать внимания, Симон внимательно всматривался в их сосредоточенные строгие лица. В отличие от остальных, они сидели неподвижно и молча, словно застыв в задумчивости. По их отрешенным лицам, худым рукам и простым белым одеждам Симон догадался, что это ессеи. Некоторое время он изучающе разглядывал их, потом обернулся к Тувии и спросил:
– Погляди! Что ты скажешь об этих людях?
– Скажу, что не понимаю их взглядов! – живо отозвался тот. В голосе сепфорийца прозвучало плохо скрываемое раздражение. – Они как будто преданы закону, не нарушают его. Но вместо того чтобы объединиться с нами и поднять народ на борьбу за свои права против римского диктатора, прячут свои смущенные лица под масками различных добродетелей и сеют в народе зерна бессловесности, покорности и смирения. Они
