настолько притягательной была ее демоническая красота. Больше всего поражали выразительностью глаза. Они казались бездонными синими озерами, в которых отражалась вся гамма страстей, на которые только была способна их обладательница. Когда Иродиада гневалась, взгляд ее становился испепеляющим и острым, подобно дамасскому кинжалу, и цвет глаз напоминал грозовое небо. Когда же она чему-то радовалась, ее глаза блестели обворожительно и лучезарно.
Столь же прекрасной была ее дочь Саломея. Но красота юной девы напоминала красоту свежей розы, которая только-только распустилась ранним утром в саду и нежно благоухает под ласковыми лучами солнца, радуя взгляд и наполняя воздух чарующим ароматом.
Иродиада собиралась отправиться к мужу, чтобы вместе посмотреть на казнь. Подобные зрелища необычайно притягивали ее своей остротой и диким первобытным ужасом, всякий раз, будто острая игла, безжалостно вонзавшимся в ее давно зачерствевшее сердце, утоляя нездоровое любопытство.
Она надела длинное платье вишневого цвета, отороченное на груди и рукавах золотой парчовой тканью, расшитой драгоценными камнями. Свои густые черные волосы она собрала на затылке в высокий узел, отпустив струиться вниз вольным водопадом по спине и плечам. А сверху обвила волосы повязкой, сплетенной из золотых и серебряных нитей, со вставками из маленьких жемчужин. Представила, как загорятся глаза мужа, когда он увидит ее, и торжествующая улыбка скользнула по ее губам. Размышления Иродиады прервал возглас дочери, вошедшей в спальню:
– Милая матушка, ты собираешься идти смотреть на казнь? Неужели тебе не страшно и не противно смотреть на подобные зрелища? – с любопытством спросила Саломея.
– Нет! – ответила Иродиада и, воткнув в локоны последнюю заколку, со снисходительным видом обернулась к дочери: – Ты слишком юна, дитя мое, и у тебя впереди целая жизнь. Поэтому пока ты не можешь понять, насколько это захватывающее и таинственное действо.
– О моя милая матушка! Но смерть не может притягивать человека ни в каком возрасте. В юности ли, в старости, она вызывает только ужас и отторжение. Посмотри, как цепляется за жизнь какой-нибудь старик! В его слабом сердце теплится надежда, что она – явление бесконечное, а те признаки старения и угасания, которые отпечатались на его теле, не имеют к нему никакого отношения. Ему кажется, что это просто дурной сон и достаточно очнуться, чтобы почувствовать себя молодым и полным сил. Когда старый человек глядит на себя в зеркало, вместо ужасных глубоких морщин он видит молодое лицо. И он намеренно избегает мыслей, что его тело явно подвержено тлению, а смерть поджидает его каждую минуту.
– Саломея, тобой движет страх, который присущ всякому юному созданию. Но я хочу объяснить тебе, почему меня привлекают столь ужасные с твоей точки зрения зрелища. Я тоже не хочу умирать, как и ты. И как твой старик. Но я должна во всеоружии встретить смерть, когда она придет за мной.
– Ах,
