Лорана мало опыта, и он не готов для участия в экспедиции.
– Он прошел прекрасную подготовку перед играми и на самих играх себя прекрасно показал. Я настаиваю на его кандидатуре.
– Я хотел бы посмотреть список участников, – произнес Харн.
Ректор знал, на что давить, упомянув о пропавших адептах. Помощь своим всегда была на первом месте, и Академия имела право задействовать все свои ресурсы.
– Список еще обсуждается.
– Тогда его набросок.
Ректор нехотя порылся среди лежащих на столе бумаг и протянул Харну лист. Тот быстро пробежал его глазами и спросил:
– Почему здесь нет моего имени? С чего такое избирательное отношение к команде? Мы все прошли подготовку перед играми, и почему бы не послать всех?
– Я не могу рисковать целой командой, от участий в финальных играх которой зависит престиж страны. Лоран и Асхан участвовать не будут. Я и так выделил адептов Сольена с Сарияром в поддержку вашему подопечному.
– Вы не ответили, почему здесь нет моего имени?
– Советую обсудить этот вопрос с Его Величеством. Без его разрешения я не вправе рисковать вашей персоной.
– Вы позволите мне покинуть сегодня Академию для урегулирования этого вопроса?
– Каково ваше решение насчет Лорана?
– Я сообщу его после разговора с отцом.
– Идите, – нехотя уступил ректор.
Харн поднялся и позвал:
– Лоран…
И я встала, последовав за ним.
За всю дорогу к общежитию мой опекун не проронил ни слова, но весь он был как натянутая тетива. Встречные знакомые, лишь завидев окаменевшие черты принца, спешили убраться с дороги, бросая на меня любопытные взгляды. Конечно, кто еще может быть причиной его плохого настроения!
Только оказавшись у меня за закрытыми дверями, Харн позволил себе высказать все, что у него на душе.
– Лоран, я буду тебе благодарен, если ты перестанешь соглашаться на всякие авантюры, прежде не поговорив со мной! – вспылил он. – Ты хоть представляешь, что тебя там ждет? Это не прогулка в город и не игры, где каждый шаг участника отслеживался. Там никто не придет на помощь, и опасность реальная!
«Можно подумать, при покушениях мне грозила воображаемая», – огрызнулась я про себя, но по моему упрямому выражению лица Харн понял, что говорит впустую.
– Пойми, тебя ждет тяжелый переход в морозы, и неизвестно, как надолго затянутся поиски. Зачем тебе это?
Он ждал ответа, и, достав из сумки блокнот, я написала: «Пропали люди. Ректор ясно дал понять, что нужна именно моя помощь. Я не могла отказаться».
– Лор-а-а-н, – в бессилии простонал Харн. – Конечно, ректор знал, чем тебя зацепить.
Несколько мгновений он пристально смотрел на меня, а потом сдался:
– Ладно, я сейчас к отцу, постараюсь узнать подробности случившегося. Сделай мне одолжение – оставайся у себя, чтобы я был уверен, что ты больше
