Церковь хранит с апостольских времен, начинается со слов: «Верую во единого Бога…»; Бог един, и нет никаких других богов, кроме единого Бога, Который сотворил небо и землю и всех нас, Который непрестанно промышляет о спасении каждого. В то же время мы имеем особое откровение от Самого Господа через Его единородного Сына о том, что Бог един в Трех Лицах: мы веруем в Отца, Сына и Святого Духа и исповедуем эту троичную веру во всех молитвах, которые возносим, даже когда молитва адресована Одному из Лиц Святой Троицы. И читая молитву «Отче наш», которую Сам Господь Иисус Христос, Сын Божий, дал человечеству, мы завершаем ее славословием в честь Святой Троицы. Существуют и другие примеры, когда, начиная молиться Одному Лицу Святой Троицы, мы завершаем молитву славословием всем Трем Лицам.
Почему? Потому что, как говорили отцы IV века, полемизируя с различными возникавшими тогда ересями – арианством и прочими, Три Лица Святой Троицы – не три Бога, но единый Бог. Это не три самостоятельно действующих существа, но Три Ипостаси, у Которых единая воля. Все Три Лица Святой Троицы принимали участие в сотворении мира. Все Лица Святой Троицы совещались о сотворении человека, и мы называем это совещание предвечным Советом единого Бога, единого в Трех Лицах.
Когда преподобный Сергий в радонежской глуши основал монастырь, он имел перед глазами удивительный и Божественный пример Самого Бога, в Троице единого. Этот пример он представил своему монашескому братству, чтобы напомнить: у Лиц Святой Троицы единая воля, единое действие, и их соединяет между собой Божественная, неизреченная любовь.
Мы знаем из Священного Писания, что Бог есть любовь (1 Ин. 4, 16) и что Бог так возлюбил мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16). Любовь, которую Бог имеет к роду человеческому, – любовь жертвенная: Сам Господь принес Себя в жертву. И не потому, что Бог Отец прогневался, а Сын должен был умилостивить Его гнев, как писали некоторые средневековые латинские богословы, но потому, что Богу было угодно, чтобы человек был спасен жертвой Самого Бога, в которой принимали участие все Три Лица Святой Троицы.
Преподобный Сергий напоминает своему монашескому братству о единстве и любви, царствующих среди Лиц Святой Троицы, чтобы и монашеское братство, созданное по образу триединого Бога, имело в себе единство и любовь, которые бы скрепляли иноков.
Ученик святого Сергия Радонежского преподобный Андрей Рублев изобразил это Божественное триединство в красках, когда написал икону Троицы – удивительную и словно не относящуюся ни к какому церковному празднику. Этот образ не является иконой праздника Святой Троицы, ибо на праздник Пятидесятницы мы имеем совсем другую икону – на ней изображены апостолы, соединенные схождением Духа Святого, это тоже образ единства людей по образу Божию. Но тот образ Божественного триединства, который был предложен преподобным Сергием своим ученикам, а затем запечатлен в красках преподобным Андреем Рублевым, – совершенно особый. Он превосходит
