к дверям, заглянул в глазок. Никого не видно, это хорошо, пусть так и будет. Дверь моя крепкая, металлическая, из цельного стального листа с двух сторон, а между ними шумоизоляция. Отец сам делал. Открывается наружу, так что долби хоть задолбись, скорее стены сломаются, чем эта самоделка.
Сходил, умылся. Лёг на кровать, не раздеваясь. Закрыл глаза, расслабился. Мысли роятся, прыгают с одной на другую, выуживая из памяти прочитанную информацию о Стиксе. Сон не идёт ни в какую. Встал, пошёл, взял недопитый коньяк, налил пол стакана, выпил и лёг обратно. Как уснул, сам не заметил.
Глава 3
Стою в поле. Ромашки по пояс, огромные такие ромашки, белые. Чувствую – босой стою. Переступил с ноги на ногу. Земля мягкая, словно вата, в пространстве слышится музыка, странная такая, но лёгкая, тёплая. Странно, почему музыка тёплая? Приятные, бархатные ощущения разливаются по всему телу, лаская его как снаружи, так и изнутри, а впереди свет, необычный…
– Красиво?
Я дёрнулся от неожиданности и посмотрел на источник голоса.
Рядом со мной стоял рыжий стрелок.
Он стоял рядом и смотрел на свет, спокойно так смотрел.
– Красиво, говорю!
– Очень, – прозвучало у меня за спиной.
Я резко обернулся. Стоит такой же стрелок. Славянское лицо, невысокий, коренастый, лет тридцать с хвостом. Заросший щетиной, глаза карие, грустные. только волосы не рыжие, а темно-каштановые, но такие же волнистые и торчат в разные стороны.
Шатен стоит, смотрит на свет с тоской и такой печалью, меня аж пробрало.
Повернулся к рыжему – стоит. Отошёл чуть. Так, чтобы мне видеть их обоих.
Братья? Близнецы? Как похожи, только волосы разные. Прямо, как те девочки, на фото…
– Здорова, мужики.
– Здорово.
– Привет. Нравится? – рыжий кивнул в сторону завораживающего свечения.
– Да. Тянет туда, – ответил я, чувствуя, как хочется сделать шаг вперёд, навстречу свету.
Шатен провёл рукой по ромашкам, нагнувшись.
– Как ты думаешь, что нас там ждёт?
Я пожал плечами:
– Не знаю. Наверное, каждого – своё. Ведь мы о чём-то мечтаем … или боимся.
– А мне кажется – там пустота, – сказал рыжий: – Белая, всепоглощающая пустота. Очищение души, перерождение в новое тело.
– Да не! – возмутился шатен. – Не думаю, что так. Мне кажется, там хорошо будет, уютно.
– В утробе мамки тебе тоже уютно было! – хохотнул рыжий.
– Да будто ты помнишь… – Вздохнул шатен.
Я переводил взгляд с одного на другого, поворачивая голову.
– Чего гадать, пойдём глянем, чего там да как. – Кивнул я в сторону света, который так и манил своей нежной, ласковой теплотой, обещая обернуть коконом надежды.
– Хм. Шустрый какой. – Улыбнулся шатен. – Оттуда возврата нет, а у нас парочка
