телом, будет оно прежним или нет. Дело ведь не в шрамах, не в крови водного дракона, которая залечивает почти любые раны. Я хотела знать, что я выдержала пытку, что у меня хватило сил справиться с побоями и защитить свое дитя во чреве. Вот, что было самым главным! Одно лишь его слово, что все хорошо, и я ни секунды не задержусь в этом королевстве! С Пармисом или без, но сбегу отсюда так далеко, что даже королева никогда не сможет нас найти!
Эрлинг молчал. Мне сразу не понравилось выражение его лица. Будто он старательно подбирал слова и не решался их произнести. Пауза слишком затянулась, и когда Маг опустил печальный взгляд, я сразу все поняла…
– Астрид, – отчеканил он каждую букву моего имени. – Вы молоды и здоровы. Ваше тело способно на новое зачатие и…
Казалось, что кто-то с помощью магии отключил все звуки. Я смотрела на шевеление губ Эрлинга, не разбирая ни слова и осознавая, что случилась беда. Настолько страшная и жестокая правда настигла меня в этот миг, что я перестала дышать, перестала чувствовать биение своего сердца. Мир замер, и я вместе с ним, а потом ощутила тянущую и тупую боль внизу живота, как последний островок надежды, что Маг ошибся, и моя кроха продолжает жить внутри меня. И впервые с момента пробуждения слезы перестали течь из глаз. Высохли в один миг на горячих щеках. Я опустила взгляд на живот, трясущимися руками откинула край одеяла и через тонкую ткань сорочки коснулась промежности. Ощутила влагу, которая бледно-алой и липкой субстанцией окрасила мою руку и поднесла ладонь к лицу. Зашевелила влажными пальцами перед глазами и поняла – это все, что осталось от моего ребенка.
– Кровотечение почти прошло, но лучше полежать без резких движений хотя бы день…
Находясь далеко от реальности, я щупала свою ладонь осторожно, с трепетом размазывая вязкую жидкость по линиям руки, но она не впитывалась в кожу. Сворачивалась в комочки и падала на простыни крохотными алыми шариками. Я отрешенно наблюдала за их падением до тех пор, пока последний алый шарик не скатался на ладони. Он прилип к моей коже в области запястья, не желая отправляться вслед за другими. Я безотрывно смотрела на него, боясь шелохнуться, но из груди вырвался бесконтрольный вздох и комочек упал. В этот миг я потеряла себя!
Помню только, как бездушной куклой, будто мной управлял кто-то другой, встала с постели и медленно пошла к выходу. Открыла дверь и переступила через порог, словно пересекла грань между реальностью и сном. Прохлада коридора резко привела меня в чувство, а ощущение потери безжалостной пустотой окутало душу, заставляя ее кричать в унисон с телом. Эхо подхватило мой рев, больше похожий на предсмертный крик зверя. Вокруг меня собирались кармазины, окружая со всех сторон, а я продолжала кричать в агонии боли не в силах остановиться. Когда от моего дикого крика боли голос сорвался и уста перестали издавать какой-либо звук, я замолчала, посмотрела на Луту, которая легла у моих ног, обхватив прозрачными крыльями мои лодыжки, и ревела
