Видишь, Петр Аполлонович, мне тоже хлеб непросто достается.
Околоточный только и смог выдавить в ответ:
– Да уж…
– Однако, – ощущая неприятную тяжесть в груди, я глубоко втянул в себя холодный воздух, – как-то мне не по себе. Присылай-ка, не тяни, своих орлов для выдачи указаний, а я после кладбища сразу к тебе. Ой, сдается, все главные напасти еще впереди.
Глава 6. Бомба для околоточного.
Несмотря на тревожные ожидания, похороны прошли тихо и буднично. Народу было совсем немного, только самые близкие родственники да несколько монахов. Пока в небольшой часовне отпевали покойного, зарядил бесконечный обложной дождь.
Присутствующие, прикрывая воротниками лица от сыпавшей неба холодной влаги, пачкая руки, бросили на гроб по комку липкой грязи и поспешили разойтись. Монахи, кроме оставшихся закапывать могилу, вернулись в монастырь, а родня направилась в имение на поминки.
Мария, после утренней истерики вела себя подчеркнуто смирно. Завесив лицо непроницаемо густой вуалью, она демонстративно не замечала следовавших за ней по пятам полицейских. Только в церковь с оружием охранники заходить не решились, и всю службу топтались у входа. Пришлось немного понервничать, временно принимая на себя их обязанности, но все обошлось.
Проводив карету с девушкой до дома и еще раз, на всякий случай проинструктировав телохранителей я отправился к Селиверстову и застал околоточного в полном недоумении.
Он сидел за рабочим столом, тупо уставившись на продолговатый лист бумаги с наклеенными на нем мутно-желтыми, испещренными значками, полосками. Присмотревшись внимательнее, я догадался, что перед полицейским лежит телеграмма, а загадочные значки, перевернутые вверх ногами обычные буквы.
Селиверстов поднял на меня глаза и озадаченно почесал затылок.
– Тут, Степан Дмитриевич, понимаешь, такое дело, – заюлил он взглядом, – Только что депешу доставили. Начальство требует немедленно отправить в департамент с курьером все имеющееся у меня материалы, касаемые последних убийств.
Я стряхнул в дверях воду с полей шляпы, повесил ее и трость, которой обзавелся в дань моде, на рога вешалки, расстегнул пальто, подсел к столу и ехидно поинтересовался:
– И кто же это так лихо распорядился?
Околоточный скривился, словно раскусил лимон:
– Да есть тут один заместитель директора. Подосинский ему фамилия… Скотина редкостная, – подытожил Селиверстов.
– И часто он подобное практикует? – в сомнении приподнял я бровь.
– Да не припомню такого ни разу за всю службу. Я и Подосинского-то самого раз в жизни видел. Надутый такой пузырь, поперек себя шире. Важный, страсть. Со стороны посмотришь, вроде только он человек, а остальные так, тля, – околоточный раздраженно сплюнул в урну, и достал из портсигара папиросу. – Теперь до ночи дела готовить, потом курьера снаряжать. А попробуй не в�
