сказал он, уходя. – Кстати, ты ко мне на пять минут не заглянешь? Надо, чтобы кто-то подержал стремянку, она у меня шатается, а я все-таки выпил маленько…
– Пойду подержу! Что с тобой делать, а то сверзишься и съемки сорвешь.
– Ну как? – спросил Семен Романович, выйдя на площадку.
– Мне нравится! В ней маночек есть, хотя на первый взгляд ничего особенного, не красавица, а приглядишься – и глаз не оторвешь. Для Марты самое оно. Ты, Сеня, снайпер! А что у нее с личной жизнью?
– Леша, я тебя умоляю!
– Да ты что! Я просто спросил!
– Что ж я, не видел, как ты на нее облизывался?
– Да брось! Мне не до того сейчас! Сам знаешь, Натка с меня семь шкур содрала, я сейчас на мели, а какие ухаживания с пустым карманом? Это для молодых ребят… – тяжело вздохнул Алексей Иванович.
– Ты, главное, Мишке скажи, что она тебе понравилась – лишнее мнение нелишне.
– Да уж скажу, и притом искренне. Хотя она все-таки здорово зажатая.
– Разожмем, не впервой! Понимаешь, я печенкой чую – она то, что нам требуется. И она сможет целиком отдаться работе. Она не снимается параллельно еще в трех сериалах, не играет в театре, словом, целиком будет наша!
– Ладно, чего ты меня агитируешь? Побереги свой пыл для этих козлов-продюсеров!
– Ладно, Леш, тебе и вправду надо стремянку подержать?
– У меня стремянки вообще нет. Натка даже ее забрала.
– Да, Леша, умеешь ты баб находить!
– Просто я порядочный, а они нет!
– По-твоему, порядочных баб вообще нету?
– Я только одну знаю, Надьку твою. И то, пока дело до развода не дошло. Ладно, не злись, я пошел!
Следующий день Варя провела как в тумане. Шилевичи поехали с ней на студию, которая помещалась в цехах бывшей фабрики. Ее знакомили с кучей каких-то людей, мужчин и женщин, кто-то из них смотрел на нее с интересом, кто-то с сомнением, а кто-то, как ей показалось, даже с ненавистью. Ее фотографировали, просили спеть, потом напялили на нее показавшееся ей до ужаса безвкусным вечернее платье и заставили в нем взбегать по крутой высокой лестнице, потом явился знаменитый артист Бурмистров, утомленный красавец в абсолютном сознании своей неотразимости, глянул на Варю без особого восторга, обаятельно улыбнулся – и Варя сразу его возненавидела. Семен Романович же был с ним очень ласков.
– Димочка, друг мой, надеюсь, ты поможешь Варе на первых порах…
– Не волнуйся, Сеня. Все будет супер! Варвара, не бойся меня, я не кусаюсь! Чего ты зажалась?
– Вы какой-то слишком великолепный! Я с вами рядом просто замухрышка! – сама себе поражаясь, проговорила Варя.
Бурмистров расхохотался.
– Ладно, замухрышка, пошли!
– Куда?
– Порепетируем!
Варя беспомощно оглянулась на Семена Романовича.
– Да-да, Варюша, попробуйте сыграть махонькую сценку. И неважно, что текста не знаешь. Дима будет просто с тобой
