Присаживайтесь, мадам. Коньяк?
Мэри подняла на него глаза, и Алекс, наткнувшись на ее взгляд, как на иголку, сразу сменил шутовской тон на серьезный:
– Прости. Что-то случилось?
– Случилось. Мне нужна твоя помощь.
– Передвинуть мебель? – снова сорвался на шуточки Алекс, но тут же извинился: – Прости, не могу удержаться. У тебя такое серьезное лицо, Мэ-ри, как будто ты увидела свое изображение и не смогла определить, ты ли это.
«Ну, вот как, как он может?! Откуда знает? Ведь нельзя ляпнуть просто так – и попасть точно в центр мишени!»
– Это не смешно, Алекс.
– Да какой тут смех. Чего ты хочешь?
– Я еще не рассказала...
– Ох, Мэ-ри, какой ты тяжелый человек, – притворно простонал Алекс, прикрыв ладонью глаза. – Как думаешь – я не подготовился? Ты ведь можешь просить о помощи только в случае, когда сама не справишься. А единственный человек, с которым ты не в состоянии справиться, это твой муж.
– А ты? – вдруг спросила Мэри, закурив, и вопросом сбила его с насмешливого тона, который так бесил ее.
– Что – я?
– Разве с тобой я смогла справиться, Алекс? Ты сам говорил – это мне только кажется.
Он вдруг потянулся через столик, перехватил руку Мэри с сигаретой, затянулся и тихо проговорил, глядя девушке в лицо:
– Наша игра еще не кончилась. Поверь – выиграть тебе не удастся. И твой проигрыш будет самым счастливым днем в твоей жизни.
– А в твоей? – Она изо всех сил старалась не попасть под его обычный гипноз, не дать управлять собой, и ей удавалось – Алекс занервничал.
– Не задавай вопросов, на которые сама знаешь ответы, Мэ-ри.
– Какой смысл спрашивать то, о чем знаешь?
– Хватит! – отрезал он, откидываясь на спинку стула. – Так что – ты хочешь от меня... чего?
Она и сама не знала, чего конкретно хочет. Чтобы он убил Костю? Нет. Если Кавалерьянцу суждено умереть, то Мэри хотела, как минимум, видеть это. Но лучше, чтобы он жил – жил как можно дольше, чтобы переплюнул всех долгожителей – а она превратила бы его долгую жизнь в ад. За все, что он сделал с нею, с ее близкими.
Алекс чувствовал ее метания, ждал, пока девушка сама, без подсказки, выразит то, чего хочет, однако Мэри молчала. Алекс начал терять терпение – чего она хотела, зачем вызвала его в Москву? Неужели же только для того, чтобы вот так сидеть в кафе и смотреть на него?
– Я не знаю, Алекс... Я уже вообще не понимаю, зачем позвонила тебе. Прости, – наконец пробормотала Мэри, глядя в почти пустую кофейную чашку.
Он удивленно посмотрел на нее, покачал головой. Маленькая кофейная ложечка мелькала в его пальцах – он крутил ее машинально, не обращая внимания на то, что делает. Мэри невольно засмотрелась на его руки – всегда так делала, они притягивали ее словно магнит, невозможно было оторваться.
– В общем, так. Я вижу, ты не определилась. Дальше думай сама.
Алекс
