неприязненно посмотрел на жену. Вот кто всем в этом доме доволен. Только вид у нее почему несчастливый? Неужели что-то почувствовала?
Эдуард задорно покрутил пальцем несуществующий ус, вспомнив, как любил вчера свою новую секретаршу. Лестное озеро, багровый вечер, машина с распахнутыми дверями, ложе из откинутых кресел, два страждущих тела...
Но что поделаешь, если на Карину любо-дорого смотреть? Красивая, юная, свежая, упругая. Все знает, все умеет... А Юлю, увы, иначе, как недоразумением и не назовешь. Волосы да, роскошные – густые, темно-русые, но почему она все время сплетает их в косу и накручивает на голову, как это было принято в прошлом веке... А лицо? Нет, черты лица правильные, даже профиль благородный, но какое же оно узкое, худое, блеклое. А этот нос – острый, длинный. И косметикой она не пользуется, даже брови не подкрашивает, хотя они далеки от совершенства. А фигура и вовсе не выдерживала никакой критики – плечики узенькие, руки тонюсенькие, грудь – два прыщика, туловище длинное, ноги короткие, еще и сутулится... И немолодая уже, тридцать лет вот-вот исполнится... Ну как такую любить?
Зато девочки любили мать. Малышку Дину Юля несла на руках, а Соня вприпрыжку бежала за ней, огромный бант забавно подпрыгивал в такт. Юля открыла дверь, и Соня со смехом ворвалась в салон, сама забралась в детское кресло. В такое же кресло рядом с ней Юля усадила и Дину, тщательно закрепила детское тельце ремнями. На мужа она при этом не смотрела.
– Могла бы меня попросить, я бы помог, – недовольно сказал Эдуард.
Дина была его родной, а Соня – приемной дочерью... С Юлей он жил всего три года, но за это время она успела ему опостылеть. И ведь не разведешься...
Одета Юля была неважно – серый костюм: длинная юбка и жакет с нелепым кружевным воротом, туфли тяжелые, тупоносые, на низком каблуке. А машина... Дешевый малолитражный «Пежо». А ведь могла бы позволить себе и новенький «Мерседес» представительского класса.
– Да нет, не надо, – без раздражения, но скучно посмотрела на него супруга. – Надо, чтобы кто-то один. У семи нянек, сам знаешь, как бывает...
Голос у нее звонкий, но дребезжащий, чем-то напоминающий звучание бормашины. Эдуард даже ощутил, как у него заныл зуб мудрости. Это нервное, и Юле лучше об этом не говорить, ведь она по профессии стоматолог – если прицепится, не отвяжешься, пока не окажешься в ее кабинете ...
Юля работала в городской стоматологии, обычным рядовым врачом, а ведь запросто могла стать директором дорогой платной клиники... А не стала потому, что глупая. Так думал Эдуард, глядя, как жена садится в машину.
Дождавшись, когда «Пежо» скроется за воротами, он сел за руль, завел двигатель. И спустя примерно полчаса уже входил в двери казино, расположенного на первом этаже высотного дома.
Нет, он приехал сюда вовсе не для того, чтобы проигрывать деньги. Напротив, он собирался их зарабатывать. Охранник в черном костюме молча склонил перед ним голову в знак приветствия, а больше на пути в кабинет ему никто не попался. Утро для казино все равно, что ночь для мэрии. Днем чиновники работают, а вечером едут сюда, чтобы
