style="font-size:15px;"> Но трудно было ожидать чего-либо хорошего от министерского полковника, прибывшего в город чуть не инкогнито, не явившегося в областное управление, а потребовавшего встречи в как можно более укромном месте.
И приказавшим вызвать на встречу, помимо подполковника Осокина, еще и одного из оперов областного управления. И если бы кого приличного. А то Владислава Гетьмана собственной персоной.
Правда, с Осокиным встреча была назначена на полдень, а Гетьмана повелели вызвать к восемнадцати ноль-ноль.
С двенадцати до шестнадцати Осокин отвечал на вопросы о Гетьмане, а два оставшихся часа заваривал чай, бегал за хлебом и колбасой в соседний магазин и слушал рассуждения полковника о преимуществах и недостатках харьковской погоды.
– Да... – протянул Петренко и отставил в сторону пустую чашку. – А ведь я раньше в Харькове частенько бывал. Своего первого я здесь и принял, между прочим. Еще в восемьдесят втором. Как раз в день смерти Леонида Ильича незабвенного.
– Интересно, – поддержал разговор Осокин. – А ведь мы могли и встречаться в то время...
– Не могли. Я тут был, так сказать, неофициально. Брали мужичка тихо, без шума. Привезли отсюда даже не в Киев, высадили по дороге, в Лубнах. И что потом с ним стало – до сих пор не знаю. Но мужик знатный был, одному нашему из группы руку сломал, второму щеку распанахал от глаза до подбородка... Да. Веселое было время.
У Осокина опять-таки было свое мнение по поводу веселья в восемьдесят втором, особенно после того, как пришедший на смену маразматику Брежневу гражданин Андропов принялся закручивать гайки не только у простых советских товарищей, но и у работников милиции. Аж резьба пищала.
В дверь квартиры постучали.
Осокин, вставая с расшатанного табурета, мельком глянул на часы – восемнадцать ноль одна. Небось стоял Гетьман возле подъезда, чтобы начальство точностью поразить. Хотя представить Гетьмана, старающегося поразить начальство подполковник Осокин не мог. Скорее наоборот.
Уже посмотрев в глазок и отпирая дверь, Осокин вспомнил, что забыл предупредить полковника о странностях капитана.
«Ну и черт с ним», – подумал Осокин, имея в виду полковника из министерства.
Сам выбрал кандидата, сам пусть и расхлебывает. Не шептать же сейчас, на пороге, Гетьману просьбы быть помягче с начальством. И не бежать же вперед, на кухню явочной квартиры, с торопливым предупреждением, что Гетьман, значит, при встрече руку никому не подает, даже при награждении в прошлом году поставил генерала с протянутой для поздравления рукой. Чуть было из органов не вылетел, чудом остался, но из приказа на поощрение исчез бесследно.
– Вечер добрый, – сказал Гетьман. – Прибыл...
– Привет-привет, – махнул рукой подполковник, закрывая за капитаном дверь. – Следуй на кухню.
Гетьман удивляться не стал и, не снимая мокрую от дождя куртку, направился куда
