не понимаешь. И это – опасно.
Он пару часов назад чуть не погиб. Лобовое столкновение с трамваем на скорости около ста километров в час штука весомая и категоричная. Водителя убивает руль, если не вмешиваются подушки безопасности, а пассажир с заднего сиденья вылетает через лобовое стекло на встречу с городским транспортом.
Водитель уснул? Просто так взял и уснул на скорости сто километров час? А тот взгляд капитану Гетьману примерещился?
Как же, как же...
В палате пахло новой мебелью и лекарствами. Влада продолжало мутить, но теперь уже было непонятно – от сотрясения мозга или от запаха.
Влад встал с кровати, подошел к окну и отдернул штору.
Лесопарк внизу, за окном, был серым и каким-то болезненным. Голые скользкие ветки, клочья тумана, которые с ночи застряли в мешанине сучьев, тучи воронья, кружившие над деревьями, не решаясь ни сесть, ни улететь.
В окно ударили несколько крупных дождевых капель. Налетевший ветер смазал их, заставив прочертить косые линии. Через секунду дождь забарабанил по стеклу и подоконнику, усилившийся ветер потащил ворон куда-то в сторону центра города.
Мерзко.
Погода мерзкая, на душе – мерзко, да и дела не назовешь особо хорошими.
Если поначалу расследование выглядело не слишком перспективным, то сейчас, после того, как неизвестный убийца легко включил милиционера в список потенциальных жертв, дело выглядело еще хуже.
А если принять во внимание возможности маньяка...
Вот сейчас он стоит внизу, у забора «неотложки», прикидывает... А потом поднимет руку, словно приветствуя знакомого, резко опустит ее, и Влад Гетьман разобьет голову о деревянную панель недавно отремонтированного номера. И голова лопнет, как переспелый помидор.
Или подойдет маньяк по коридору к элитной палате на девятом этаже, остановится на секунду, выстрелит, даже и не целясь, в стену... Пуля проделает аккуратные дырочки в стене, в шкафу и в сердце капитана милиции.
Влад задернул штору и вернулся на кровать.
Доктор обещал прийти поговорить. О чем?
Влад спохватился, взял пистолет, вытащил магазин, осмотрел, аккуратно извлек патрон из патронника, несколько раз передернул затвор.
Поговорить, значит. Такой добрый и отзывчивый доктор... Бывает, наверное. Увидел пострадавшего милиционера, решил плюнуть на все, совершить доброе дело. Вон как разволновался, устроил скандал.
Врачи умеют устраивать скандалы. Влад это знал хорошо.
Это было здесь же, в «неотложке», год назад, когда привез он Богдана, умудрившегося перехватить ту автоматную очередь, что предназначалась самому Владу. И ведь каким жадным оказался старший лейтенант – всю очередь забрал, все пять пуль.
И даже сознания не потерял – бормотал что-то тихо, глаза не закрывал. Говорил-говорил-говорил, только понять было ничего нельзя. Руслан держал его за руку и, не стесняясь, плакал. Влад сидел на переднем сиденье возле водителя и торопил сержанта.
Торопил,
