группы реанимации Джоунаса. У некоторых же из тех, кто скончался в результате сильнейших травм, ранения были настолько многочисленны и серьезны, что вопрос об их восстановлении, даже в случае успешно примененных процедур реанимации, отпадал сам собой. Часть пациентов, вырванных у смерти, после непродолжительного процесса стабилизации становились жертвами вторичных инфекций, которые, быстро распространяясь, оканчивались токсическим шоком. В трех случаях смерть наступила так давно, что разрушение клеток головного мозга либо уже приняло необратимый характер, что коренным образом препятствовало возможности приведения их в сознание, либо оказалось слишком обширным, чтобы, воскреснув из мертвых, они могли вести нормальную жизнь.
С внезапной сердечной болью и раскаянием Джоунас вспомнил все предыдущие неудачи, не полностью восстановленные жизни людей. В их обращенных к нему глазах он безошибочно угадывал ясное осознание несчастной своей ущербности…
– На этот раз все будет по-другому.
Голос Кари Доуэлл прозвучал едва слышно, почти прошептал это, но, как гром, мгновенно вывел Джоунаса из состояния задумчивости.
Джоунас согласно кивнул. Тепло относясь к этим людям, ради них даже больше, чем ради себя, он хотел, чтобы им всем выпал огромный, ни с чем не сравнимый успех.
– Ну что же, попробуем, – сказал он.
И не успел он произнести эти слова, как двойные двери операционной с шумом распахнулись и двое санитаров вкатили на тележке пациента. Быстро и ловко переложили они тело с каталки на слегка наклонный операционный стол, выказывая к покойнику гораздо большую долю заботливости и уважения, чем в сходных обстоятельствах к обыкновенному трупу, и затем удалились.
Группа приступила к работе, когда санитары еще только подходили к дверям. Молниеносно, экономя каждое движение, они ножницами срезали с трупа остатки одежды, оставив его лежать голым на спине, закрепили на нем датчики электрокардиографа, электроэнцефалографа и прилепили к телу кожный цифровой термометр.
Каждая секунда была на вес золота. Минута – бесценной. Чем дольше человек оставался мертвым, тем меньше шансов было у него воскреснуть.
Кари Доуэлл завертела ручками настройки ЭКГ, увеличив контраст. В связи с тем, что вся процедура записывалась на магнитофонную ленту, она вслух сказала то, что все и так видели:
– Линия прямая. Сердцебиение отсутствует.
– Альфа и бета не просматриваются, – добавил Кен Накамура, подтверждая полное отсутствие электрических импульсов в мозгу пациента.
Затянув манжету тонометра на правой руке пациента, Хелга доложила о результате, который они все ожидали услышать:
– Давление полностью отсутствует.
Джина стояла рядом с Джоунасом, внимательно глядя на термометр.
