Кумари, но отвел оружие в сторону, а затем и вовсе поместил в поясную петлю. Он уже в достаточной степени продемонстрировал храбрость. – Где золотые одеяния, корона? Говори, кто бы ты ни был, – громко приказал он.
Пришелец вдруг широко улыбнулся и бросил скамью на пол.
Кажется, явление перед ним такого количества народа стало его забавлять. Похлопав себя по обнаженным плечам, он что-то сказал на незнакомом языке, похожем на клекот кондора, и показал жестами, что желает одеться. По гостю никак нельзя было сказать, что он смущен или напуган.
Вообще всем стало видно, что у себя на родине этот человек – если его можно так назвать – наверняка был великим и могучим воином. Ведь он не только наделен невероятным ростом, но и способен голыми руками, с помощью бочки и скамьи, отразить натиск нескольких вооруженных воинов Кумари! А ведь это самые лучшие солдаты в государстве аймара.
Никто не решился снять с себя одежду, и тогда гость шагнул к молодому сапане и прикоснулся к золотой пластине на его плаще.
Кумари едва сдержался, чтобы не выхватить меч и не отрубить нахалу руку. Однако напряжение так явственно проступило на его благородном лице, что пришелец его почувствовал. Кулаки обоих воинов напряглись, и только порядочным усилием воли, видимо, они вновь не набросились друг на друга.
– Ило, отдай посланцу богов плащ, – поспешно приказал верховный жрец.
Помощник без восторга расстегнул пару золотых крючков возле горла, скинул одежду и протянул ее гостю. Тот опять что-то сказал с хмурым выражением лица, однако «подношение» принял и тотчас неумело, путаясь в краях, надел его задом наперед. Среди жрецов и солдат возникла нерешительная волна смешков.
– Кажется, он не опасен, – рассмеялся Кумари. – Хоть и велик не в меру. Ты нас понимаешь, лазутчик?
Но тот явно не понимал ни слова из чужой речи, так же как и аймара – из его. Теперь он глядел на прибывших со снисходительной, «понимающей» улыбкой, словно они неразумные дети, а он бог.
Аталай испытал укол тревоги. Слишком уж необычным было внезапное появление этого «безъязыкого» в усыпальнице, да к тому же нагишом. Как ему удалось миновать все посты и очутиться за дверями, с которых только раз в год отодвигается каменный засов? Похоже, с наскока в этом вопросе не разобраться.
– Ну как, препроводить его в тюрьму, наставник? – спросил Кумари.
– Нет. – Голос верховного жреца был тверд, поскольку он уже принял решение. – Это не лазутчик, я убежден. А значит, пока останется в моем доме.
– Кто знает доподлинно, Аталай? – вкрадчиво заметил Уакаран. Верховный жрец удивленно посмотрел на него, словно не веря ушам. Ему еще не доводилось слышать от Уакарана публичных возражений. – Там, где дело касается богов, может найтись место всякому… Если боги шлют нам предупреждение, мы обязаны предпринять любые меры для защиты народа, в том числе военные. Может быть, отвлекать армию от города сейчас неразумно?
– От гнева богов защиты нет, – резко ответил верховный
