вам в гости, чтобы сделать вам сюрприз. Угадайте… Я знаю, что не знаете, но попробуйте угадать. Нет, лучше, чем Уэйн Ньютон.
Мэкки засмеялся.
– Малышка, вот кто. Нет, теперь не приедет. Да, это было бы чудно, но в самый последний момент, когда она уже выходила из дверей, позвонил ее начальник и велел ей брать интервью и для этого лететь аж в Сибирь. Сибирь. С-И-Б-И-Р-Ь. Да, теперь правильно. Мэкки думает, она будет делать передачу с какой-то большой русской шишкой. Мне ее жаль до слез. Гоняют девчонку туда-сюда, но что делать, новости не ждут, как говорится. Пф-ф, конечно, она расстроилась, не то слово. У нее прямо сердце разрывалось от горя. Она старалась держаться молодцом, но по голосу было слышно: едва сдерживает слезы. Мы, конечно, все расстроены ужасно, но представьте, каково ей, бедняжке. Стоять на пороге с чемоданами, чтобы ехать в Миссури, и вместо этого махнуть в Сибирь.
Сувенир
Пятью годами раньше
Элмвуд-Спрингс, штат Миссури
Ноябрь 1968
Вернувшись домой из Нью-Йорка, первым делом Норма и Мэкки отправились к тете Элнер дарить сувениры, купленные для ее полки с безделушками. Сувениров было два: маленькая бронзовая статуя Свободы и пресс-папье в виде Эмпайр-стейт-билдинг с искусственным снегом внутри. Через два часа тетя Элнер позвонила Норме, прижимая к груди пресс-папье.
– Норма!
– Да, дорогая?
– Тебе придется прийти и забрать у меня это пресс-папье.
– Почему?
– Я не могу удержаться, трясу его и трясу. Там внутри зима совсем как настоящая, правда?
– Ну я рада, что вам понравилось. Мы не знали, что вам привезти.
– Ой, ты не представляешь, в каком я восторге.
– Хорошо.
– А у Малышки, как вам показалось, все нормально?
– Да. Правда, мы с ней очень мало виделись. Ее заставляют работать сутки напролет.
– Она все такая же худышка?
– Нет, поправилась, сейчас у нее фигурка что надо.
– Ей понравилось финиковое варенье?
– Ой, да, она так обрадовалась при виде банки. Наверно, она никогда и не ест ничего домашнего, там все днем и ночью питаются в ресторанах.
– Ну, дай ей бог здоровья. Как думаешь, она любит орех пекан? У меня тут целая гора на веранде. Дерево у нас просто с ума сбрендило в этом году. Может, сделать ей мой коронный ореховый пирог с карамельной глазурью? Как думаешь, ей понравится?
– Уверена, что понравится.
– Мне до сих пор с трудом верится, что Малышка – взрослая женщина! Последний раз, когда я ее видела, сколько ей было, четыре?
– Четыре или пять.
Потом тетя Элнер задала вопрос, который всегда задавала, когда речь заходила о Дене:
– Она ничего не сказала про свою мать?
– Ни слова.
– А что бы ты ответила, если бы она спросила?
– Я бы на любой ее вопрос ответила как можно правдивее. Но она
