и Ульрих из Братства кольца? Мало ли.
– Эльфы далеко.
«Странно, почему далеко?» – удивилась я.
– Жаль, я думала они у вас в лесу живут, – с сожалением протянула я. – Хотела уже познакомиться.
– У них свой лес – Вековой, – пояснил Ульрих, странно на меня поглядывая.
– А орки есть? – продолжила я допрос, разочарованная отсутствием эльфов.
– А кто это? – удивился Дориан.
– Неважно, – отмахнулась я.
Значит, орков нет и, похоже, они не из Братства, там же с орками сражались. Жаль, только начало что-то складываться.
– А русалки есть?
– Да зачем тебе эти рыбы?! – скривился Дориан.
Хм, значит, есть.
– Жар-птицы, драконы? – решила я пройтись по сказкам.
– Драконы есть, – деловито ответил Ульрих. – А кто такая жар-птица? Феникс, что ли? – поинтересовался он.
– Не-е, жар-птица – это отдельная история, – вздохнула я. Вот не любят они русские сказки! – Кстати, молодые люди, а почему сейчас утро, а вы себя нормально так чувствуете? – ехидно поинтересовалась я. – Разве вам не положено до ночи в гробах спать? – указала я на несоответствие.
– Почему в гробах? – одновременно обиделись они, и лица такие… будто я обвинила их в том, что они детей да стариков обижают.
– Мы – рожденные вампиры, – ледяным тоном сообщил Риан способ своего появления на свет.
– Да ясно, что рожденные, – кивнула я, – не из яйца же вы появились!
Ой, как глазками-то засверкали. Глядите, какие обидчивые. Скажите сразу, что отговорку факту дневного бодрствования не придумали, вот носы и воротите.
– Мы – рожденные вампиры и прекрасно себя чувствуем как ночью, так и днем. И есть обычную еду мы можем, но и кровь нам нужна. Так что прошу не путать вампиров с упырями! – процедил Риан, просвещая такую темную меня.
– Риан, ты душка! – заявила я. – Значит, за свою кровь я могу не переживать. Спасибо, успокоил, – улыбнулась я.
Он как-то странно посмотрел на мои губы, сглотнул и отвел глаза.
А про еду он здорово загнул. Где это видано: еда и вампиры! Им же только кровушку подавай. «Эх, неправильные какие-то вампирчики мне попались, – вздохнула я. – Хотя что ему еще говорить-то, когда сидит передо мной и завтрак уплетает.
– А сколько вам лет? – полюбопытствовала я.
– Мне сто двадцать, – сказал Риан.
– Мне сто шестьдесят два, – с гордостью сообщил Ульрих.
Батюшки! Ну держитесь!
– Риан, это я что же, можно сказать, со своим прадедушкой целовалась?! – потрясенно произнесла я, хлопая ресницами.
Риану кусок в горло не полез – он подавился и обиженно посмотрел на меня. Ульрих как-то весь погрустнел. Ну да! Он-то тогда кто? Даже подумать страшно, какая древность. Вот так! Пусть и не надеется, что я с ним поцелуюсь, про его опыт я хорошо запомнила.
– Слушайте,
