наверное, Дзержинского видел. И даже Ленина. Круто!
– Сочувствую, – произнес я – Но это дела минувших дней. Мне бы поподробней узнать о том, что здесь произошло.
– Здесь-то? – призрак подлетел ко мне поближе, его рот скривился в безобразной гримасе. – Смертоубийство, что же еще! Бедолаге одному тварь сердце вырвала и с собой утащила.
– Что за тварь? – по возможности мягко, стараясь не обращать внимания на глумливые интонации, спросил я. – Откуда она взялась, где прячется?
– И где же она прячется? – повертел головой призрак, причем одна ее часть не успевала за другой, смотрелось это прямо-таки по-мультяшному, я чуть не улыбнулся. – Где? Там нет. И там нет. А в карманах у меня? Эх, беда-досада, тоже нет.
И старик похлопал себя ладонями по лохмотьям, как бы демонстрируя мне, что и вправду у него ничего нет.
– Шутку оценил, – уже более жестко произнес я. – Смешно. А теперь ближе к делу.
– Это можно, – покладисто согласился призрак. – У меня и ответ припасен на все твои вопросы. Да вот он!
И у меня перед носом оказался кукиш, сложенный из сине-прозрачных пальцев руки. Сей жест сопровождался на редкость неприятным ухающим заупокойным смехом.
– Ну, как тебе мой ответец? – заливался призрачный старик. – Нет, только подумай – приперся сюда и думает, что все по его будет! Ты, дурак такой, радуйся, если я вас отсюда вообще отпущу живыми! Раз простил, два простил, даже чародейку с рук спустил, но всему же предел есть! Ведьмака мне сюда притащили! Я людей всегда терпеть не мог, а с тех пор, как вы травы на моей могиле повадились обрывать, и вовсе ненавижу!
Ну насчет того, что он не выпустит нас отсюда живыми, призрак перегнул, и изрядно. Как бы он ни был силен, с нами ему не совладать. Хотя на несведущего человека его облик мог произвести впечатление, что да, то да. Да я сам, к примеру, увидь такое где-то в начале лета, так непременно бы очень проникся. Не до смерти, понятное дело, и не до испачканных штанов, но изрядно. Скажем так – долго бы еще со включенным светом спал после такого.
А призрак еще и жути поднагнать решил – на моих глазах с его разваленной на две части головы исчезло то, что с натяжкой можно было назвать лицом, и теперь на меня издевательски таращились пустые глазницы черепа.
Не знаю почему, но именно это меня выбесило окончательно. Правильно Вавила Силыч говорил – не со всеми в мире Ночи можно вопросы по-хорошему решить, кое-кого надо сразу на место ставить. А отдельных, особо непонятливых, и на колени, чтобы знали, с кем разговаривают. Я, понятное дело, фигура пока что невеликая, не сказать – никакая, но терпеть подобное не собираюсь. К тому же что у них, что у нас наверняка действует один и тот же закон – если хоть раз подставился доброй волей, то на второй тебя уже никто спрашивать не будет, просто нагнут, да и… Невесело будет, короче.
Причем о том, как именно мне удастся показать кто есть кто разошедшемуся призраку, я как-то и не задумывался. Собственно,
