терпи!
– Я хотел?!
– Ах, так?! – метнула Тинка глазами молнию. – Я сейчас же все расскажу papà, и он тебе insegnerà una lezione[9]!
– А папа у нас кто?
Не то, чтобы я опасался, но все-таки не помешает быть готовым ко… всякому, хм.
– Он у меня capo grande[10] в Морском патруле! А урок, если ты еще не понял, будет по боксу!
Ой, боюсь, боюсь!.. Ладно, главное лишнего не ляпнуть.
– Примите мои искренние извинения, синьорина Монтанари. Конечно же, я сегодня полностью ваш. Помыкайте мною, я в вашей власти.
– Дурак!
Еще какой… но ведь реально помогло! Голова раскалываться перестала, да и вообще… права Тинка. Надо отвлечься. И время подходящее, и место… и никого уже наверняка в лаборатории. Кроме, естественно, нас двоих. Вот только прилечь негде, даже завалящей кушетки нет… а на пол не вариант, халатик изгваздаем…
– Ты чего застыл?
– А?..
– Немедленно подними свою culo[11] со стула и поцелуй меня! Ну, я долго еще ждать буду?!
А вот это мне уже нравится.
– Да, моя госпожа. Незамедлительно, моя гос…
Все-таки перегнул палку. Вернее, не учел итальянский темперамент своей дамы сердца – Тинке надоело ждать, и она сама перешла к решительным действиям, то бишь чуть ли не за шкирку вытянула меня из кресла, обвила шею руками и заткнула меня весьма приятным способом – поцелуем. Некоторое время мы самозабвенно предавались этому занятию, а потом она отстранилась и заглянула мне в глаза:
– А если серьезно, Тони, что тебя гложет?
– Импотенция…
– ?!
– … научная, – закончил я фразу. – Понимаешь, по всему выходит, что мы на что-то странное натолкнулись. Вот, смотри…
Разъяснить Альбертине подробности удалось быстро – все-таки она опытный ученый, пусть и не технарь. Но зато схватывала все буквально на лету, а в химии могла дать мне фору, так что мои выкладки насчет кислоты она подтвердила. А со всем остальным просто согласилась, искусно поддакивая и охая от удивления в нужных местах. Короче, совместила приятное с полезным – мало того, что меня выслушала, так еще заодно и потроллила. Ну и ладно, меня не убудет. Зато настроение у обоих заметно улучшилось. Особенно когда я все-таки озвучил безумную теорию.
– Ну ты сказанул! – отсмеявшись, заключила Тинка. – Алкагест… надо же… алхимик доморощенный.
– Ладно, ладно, сдаюсь, – пошел я на попятный, снова развалившись в кресле. – Загнался, чего уж там. Зато хайку в тему сочинил. Вот, послушай.
Руки в ожогах,
Безумством пронзает взгляд.
В раздумьях алхимик.
– И?..
– Все.
– В смысле все?
– В прямом. Это такая традиционная японская поэзия.
– А в чем соль? – все-таки заинтересовалась Тинка.
– В трехстишии описать какой-то конкретный момент из жизни, – пояснил я. –
Преподаст тебе урок (
Большой начальник (
Задница (
