оказать уход и снабдить хотя бы самым необходимым.
У некоторых имелись отдельные комнаты (или правильнее называть их кельями, поскольку ранее в этих помещениях проживали монахи), а большинство же обитало в общей (или, раз уж на то пошло, дормитории). Особенно буйных безумцев приходилось связывать или даже сажать на цепь, чтобы они не причинили вреда себе или другим.
Вам определили кровать и настоятельно попросили не покидать помещение без спроса и, тем более, не уходить за пределы лечебницы.
Осмотревшись, Вы сделали вывод, что большинству присутствующих, по большому счёту, нет до Вас никакого дела: кто-то пускал слюни или неестественно смеялся, кто-то царапал своё лицо, пытался кукарекать или называл себя Папой Римским и приказывал всем целовать край своей ризы.
Пара молодых облатов тихо обсуждала то печальное известие, что Ваша крыша окончательно поехала после того, как король Гунфрид Безволосый изгнал Вас из замка и лишил синекуры за то, что Вы так и не научились лицемерить и подхалимничать, вместо этого изобличая пороки и делая монарху неуместные замечания.
Всё-таки Вы не просто так носите прозвище Честный. Конечно, к этому всё шло уже давно, и сумасшедшим Вас называли ещё задолго до этого дня, но изгнание, по-видимому, стало последней каплей.
В настоящий момент – в Ваш разум вернулось просветление, и Вы сравнительно чётко осознаёте картину происходящего. Вы решаете, что…
– Вам необходимо во что бы то ни стало валить подальше из этого бедлама и искать своё место под солнцем – 166
– Вы можете пожить здесь некоторое время, пока будут кормить, давать кров над головой и койку для сна – а о большем пока и мечтать нельзя – 184
186
Когда-то, лет тридцать тому назад, подобный трюк срабатывал без сучка и задоринки. Но вот так, нахрапом, без практики (поскольку Вы долгое время были заняты массой других, более важных дел) повторить подобное сложно даже такому маститому жонглёру, как Вы.
Что и говорить, раз на раз не приходится. Шарики рассыпались по грязи, и теперь Вы вынуждены ползать, собирая их под глумливый хохот босяков и стражи.
Ну и шут с ними. Вернее, они недостойны общества шута.
Поэтому, собрав шарики, Вы молча и спокойно уходите восвояси на 88 параграф, потеряв из-за досады 1 пункт Шутовства.
187
Публика явно не ожидала от «старой развалины» ничего подобного. Даже Ваши недоброжелатели вынуждены нехотя проникнуться к Вам определённым уважением и признать Ваши таланты и способности.
Тем более, что Вы уже давно не мальчик, а на подобные трюки не хватит сил и сноровки и у большинства молодых. Босяки радостно галдят, и даже стражники рассмеялись и захлопали в ладоши.
– Ну, ладно, ладно, убедил. Может быть, и выйдет из тебя толк. А ты ничего так, я смотрю, для старичка, – замечает главарь бедноты, и в его голосе отчётливо звучат нотки
