наконец!Который раз она уже
Орехи, фрукты его ест!
И семечки, и мягкий хлеб…
Терпел он день и два, и три.
Но нервы сдали, наконец —
Её ударил, что есть сил.
И стали драки каждый день
Меж ними так происходить.
Дерутся насмерть, пух летит:
Еду не могут поделить.
«Еды достаточно для всех!» —
Хозяин мило говорил.
Кормушку полной до краёв
Он каждый день им подносил.
Но не утихнул попугай.
Свирепо глядя: «Всё моё!» —
Свою подругу он гонял,
И бил нещадно он её.
Пришлось хозяину тогда
По разным клеткам рассадить
Обоих их, чтобы могли
Спокойно есть, и спать, и пить.
И вот один уж попугай,
Еду не трогает никто.
Здесь всё его. Но вот беда:
Тоска напала на него.
От одиночества теперь
Нелестна жизнь опять ему.
И как подругу дней назад
Вернуть к порогу своему?!
Готов орехи ей отдать
И фрукты, семечки – до дна,
Готов её расцеловать,
Да вот не хочет уж она.
И так всегда: где жадность есть,
Любви давно уж спета песнь.
Чертовщина
Ветер гнёт к земле деревья,
Тучи прячут солнца свет…
Темнота в права вступает,
Черти всюду вылезают.
Чёрный кот, блеснув глазами,
В темноте вдруг шлёт привет.
Постепенно, потихоньку
Черти движутся, кривясь.
Всё вокруг молчит зловеще…
Но вот будто волны плещут,
Заливает всё водой.
Тонут черти за кормой.
Ты на лодке, на рыбацкой,
В колпаке стоишь дурацком.
Кот веслом чертей дубасит,
В перерывах – лодку красит.
Белой краской чёрный кот
Покрывает небосвод.
Тонет всё вдруг в белизне…
Просыпаюсь – всё во сне.
Раз ковбой, два ковбой
По канату шёл ковбой:
Фифти-фифти, ой-ой-ой.
А навстречу шёл другой —
Сильный парень, заводной.
Раз ковбой и два ковбой,
Два ковбоя – хвост трубой.
Говорит один ковбой:
«Знать, ты парень заводной!
Только я не уступлю!
Ты уйдёшь! Я не уйду!»
Отвечает здесь ковбой
(тот, что сильный, заводной):
«Не ищи в себе героя,
Не уйду я стороной».
Пистолеты поднялись —
Выстрел, выстрел раздались.
И упал второй ковбой —
Тот что сильный, заводной.
Первый вмиг прошёл вперёд,
Оглянувшись вниз.
«Что поделать, милый друг,
Такова уж жизнь…»
Новосибирск
Когда-то так давно, а впрочем, ведь недавно
Отсюда я ушёл, и думал –
