иначе ему не срастись, иначе он не мир, а фикция внутри фикции. Хотя и не иначе, недалеко ушли, – тяжело вздохнул Фив, по-прежнему спускаясь по лестнице.
Люди видят довольно яркие и отчётливые сны и при этом абсолютно уверены, что эту-то реальность, это свой, с позволения сказать, мирок, они видят исключительно глазами.
Каждый день звёзды складывают на земле новый неповторимый рисунок, и каким он будет, эта картина мира зависит только от нас самих, кто это будет, собака, кошка, медведица, водолей или конница.
3
Почему-то стало холодно, пыльные мысли застилали всё вокруг, напирали своей величественностью и тут же падали ниц, не в силах смахнуть с себя пыль. Он смотрел на всё это сквозь чуть прикрытые веки и притворно щурился. Ему было забавно наблюдать за ними, за их волнами, исходящими под слоем пыли, но бессильными что-либо изменить и смахнуть её с себя. Но вдруг он задумался, а может это и не пыль вовсе? А, к примеру, туман или, там, смог…
И всё было наполнено этим восторгом. И этим восторгом была тишина.
Что это было? Наркотическое оцепенение или что-то другое. Механизм не ясен. Но это было время абсолютной пустоты, пустоты мыслей, действий, намерений и тревог, всё пространство, обычно заполненное потоком мыслей, при его включении в голове лишь составляло светло серую широкую полосу, уходящую в никуда и приходящую из ниоткуда. Это было время абсолютного умиротворения и спокойствия. Полного ничто.
После семи-восьми часов этакого пребывания в некой невесомости, он уснул на некоторое время.
Теперь уже мысли не отпускали его. Они шли за ним, гнались, выглядывали из-за поворотов и углов. Ему было, что обдумать. Было над чем поразмыслить, попытаться понять, что происходило и что в итоге произошло.
Он спустился уже довольно низко, наверняка, даже слишком низко.
Есть только две совершенные системы – тебе нужны и ты нужен, и тебе никто не нужен и ты никому не нужен, – невольно задумался Фив, – всё остальное не достойно существования, ибо не совершенно даже на 90 процентов.
– Тут я выкуриваю ментальные сигареты ваших душ. И мне становится легче, вольготнее. Я дышу и выдыхаю, трансформируя на свой вкус и цвет. Жить здорово и приятно. Чертовски здорово, – произнёс медленно растягивая слова, чуть слышно Фив.
Изгой.
Фив – ты изгой.
Фив – ты изгой!
Я думал мне ещё есть, чем вас удивить. Но вы не были удивлены. Увы.
С этим миром лучше иметь потусторонние связи. Очевидно. Очевидно, так было намного лучше.
5
Когда коммуникация стала канализацией?!
Я выиграл всевозможную боль, мало чего уже осталось, что можно претворить в творчество.
Как зреет ненависть к этому миру.
Потому так зреет ненависть к этому миру.
