драгоценностями меня увешал, рядом на командорских совещаниях поставил и всё, на этом наши отношения и закончились как мужа и жены? Сколько раз я тебя пыталась поцеловать? Только на лестнице в Париже и решился, боялся, что упаду на глазах у всех гостей, и тебе стыдно будет. Олег, ведь правда, скажи ему, только когда память потерял, тогда и увидел, какая рядом с ним женщина, жена, между прочим.
Олег смотрел на нас сияющими глазами, понял, к чему моя тронная речь, может какую мысль уловил. Глеб обнял меня и тихим голосом извинился:
– Прости меня за всё.
– Простить? Я ещё не всё сказала, у меня такой список твоих грехов, что некоторые при Олеге говорить даже нельзя.
– Каких?
Олег спросил таким голосом, что Виктор бы не смог этого пережить, ему так уже не повторить, Глеб поднял на него глаза и грозно отрезал:
– Никаких.
– Ага, никаких, Олег вот тебе и скажу, это я его…
Продолжить я не успела – Глеб мне закрыл рот ладонью, подождал минуту и уже спокойно спросил:
– Что ты задумала?
Я весело на него посмотрела и помычала, что ответить не могу. Глеб вздохнул, но деваться некуда, надо как-то выяснить, что стоит за моей выходкой, вот уж об этом мы давно не говорили, я не просто так всё вспомнила, да ещё и Олега в свидетели призвала. Он осторожно убрал свою ладонь, в полной готовности снова закрыть мне рот, если вздумаю продолжить раскрывать перед Олегом наши семейные тайны. А я засмеялась и заявила:
– Олег, передавай от меня привет Амиру.
6
Наступила напряжённая тишина, Глеб смотрел на меня тёмным взглядом, ничего хорошего не предвещавшим. А я уткнулась ему в грудь и прошептала:
– Глеб, ну Глеб, он должен понять, что шансов у него нет, никаких шансов. Я выбрала тебя навсегда, сама выбрала и добилась твоей любви. И ты должен это понять, не поддаваться на его провокации, он уже осознал, что ты не допустишь нашей встречи, поэтому и нападает, напоминает о себе, а заодно и тебя изводит. Амир должен узнать моё мнение обо всём, он же это мне доказывает, что он самый достойный теперь, в смысле самый сильный и всякое такое. Мне надо ему сказать, что он мне совсем не нужен, ни сейчас и ни когда-нибудь потом, что ему не обо мне думать надо, а о той, которую должен искать.
Глеб внимательно слушал меня, но взгляд оставался тёмным и напряжённым.
– Он услышит только меня, ты для него соперник, он воспринимает то, что ты говоришь только как информацию обо мне. Я для него интересная и полезная игрушка… не так, я для него надежда на будущее, которого у него и не было никогда – он всегда жил своим человеческим прошлым, он за него все эти столетия боролся, так правильно.
Замерла на мгновение, какая-то мысль никак не могла сформироваться, я даже головой помотала, чтобы эту мысль осознать.
– Амир же видит, какими вы стали все, только ошибается, думает,
