плита, дверь весомо захлопнулась за спиной. Так, куда теперь?..
Пропуск на нее был заказан. И уже через три минуты она входила в дверь, украшенную только номером. Дама средних лет с еще явственными следами холодной красоты, но уже начавшая увядать, подняла голову от настольного терминала. Первым делом Ольга отметила громадные темные круги под глазами на холеном когда-то лице. Затем разглядела сеть морщинок – видимо, недавних. Да, как видно, работе этой дамы не позавидуешь…
– Вострецова Ольга Алиновна?
– Так точно, мэм.
– Меня зовут Евгения Зинаидовна Фаустова, я полковник эф-бэ. У нас есть к тебе несколько вопросов. Садись.
Прямо перед столом, блестя белой эмалью, торчал, как бледная поганка, одноногий металлический табурет, намертво привинченный к полу; сбоку распахивало кожаные объятия уютное мягкое кресло. Куда именно сесть, Фаустова не подсказала. Сейчас же Ольге пришло в голову, что, возможно, выбор клиентом места рассматривается здесь как деталь психологического портрета. «Виновна или нет» – так вопрос, по-видимому, не стоит. «Робеет или нет» – куда ближе к истине.
Ольга выбрала кресло.
Действительно мягкое, расслабляющее. Тем хуже. Но выбрать табурет значит сразу признаться: заранее настроена на бой, напряжена, комфорт неуместен. И тем самым вскрыть свою слабину. Плюхнулась в кресло – либо наивная дура, либо, напротив, объект, достойный внимания.
Мимолетная поощрительная улыбка хозяйки кабинета показала Ольге, что она недалека от истины.
Допрос – с какой стати? Беседа – это пожалуйста. Вот она я, спрашивайте, но знайте, что содержание разговора я буду вынуждена сообщить своему начальству. Надеюсь, вы видите, что на мне полицейская форма? Это намек. Если хотите – вызов. Последней, кому удалось на время добиться терпимых отношений между ДФБ и Министерством порядка, была Анастасия Шмалько. Дела давно минувших дней.
– Слушаю, мэм.
– Видела вчера твое выступление, – начала Евгения Зинаидовна. – Совсем неплохо, даже хорошо. Кофе выпьешь?
– Нет, мэм, спасибо.
– Как хочешь. Давно выступаешь за мытищинский отряд?
– Третий год в команде, мэм. Но раньше, как правило, была запасной.
– И сразу такой успех, – поддакнула Евгения Зинаидовна. – Опередила Верхогляд и чуть-чуть не достала Шлейхер. Отчего, как ты думаешь? Везение?
– Было и везение, мэм, – откровенно ответила Ольга. – Да вы же сами, наверное, видели, как я едва не сорвалась на «скакалке». Быть бы мне в хвосте десятки, если бы сорвалась…
– Что все же отнюдь не так плохо, верно?
– Верно, мэм.
– Есть свое кредо?
– Конечно. Я борюсь с Вязким миром, а не с соперницами.
– Любопытно… А если соперницы борются именно с тобой?
– Их право.
