уехал в Африку. Уехал директором компании. Ему не нашли административную должность. Он хотел уехать в Родезию, но там его видеть не захотели. И он возглавил какую-то крупную компанию, занимался бизнесом. Написал очень яркую книгу «Бомбардировочное наступление».
Харрис дожил до 91 года. Он не раскаивался никогда. Совершенно такой вот железный человек, который был абсолютно убежден в своей правоте. И его книга «Бомбардировочное наступление», она очень подробно написана, беспощадно к нему самому.
С ним произошла такая легендарная история, она есть в его биографии. Харрис любил водить машину, и водил довольно лихо, все же пилот бывший. Гнал на своей машине по ночному Лондону, да еще с сумасшедшей скоростью, нарушая все правила. Его останавливает полицейский. Он остановился. Полицейский, конечно, увидел в маршале летчика с рядами орденов и сказал ему: «Я бы хотел вас предупредить. Если вы будете так гонять на машине… Я понимаю, вы не боитесь смерти, ну, вы можете и убить человека». На что Харрис сказал: «Сынок, я каждую ночь убиваю сотни людей».
Харрис дожил до 91 года. Он не раскаивался никогда. Совершенно такой вот железный человек, который был абсолютно убежден в своей правоте.
Харрис очень страдал от потерь своих собратьев, очень болезненно переживал. В дальнейшем он добился для них и наград, и привилегий.
До сих пор идут споры о самой известной дрезденской бомбардировке – было ли это оправданно или нет. Советские, а вслед за ними многие российские историки считают, что это неоправданно. Есть все-таки и другие взгляды. После бомбардировки Дрездена была сломлена вся система снабжения немецких войск, противостоявших первому Украинскому фронту. Маршал Конев пошел вперед со своей армией, форсировав Одер. Дрезден был крупнейшим железнодорожным и логистическим узлом. Союзники объясняли, что для немцев это был удар прежде всего по транспортному узлу. Причем действительно, это ведь была та часть Германии, откуда наступала Советская армия. Однако Советский Союз почему-то никогда не учитывал, что это было облегчение и для советских солдат, и для армии в целом.
Тактика выжженной земли, фактически выжженных городов – встречала ли она какое-то сопротивление внутри британской армии, британских ВВС?
После войны, конечно, все говорили, что они сожалели. Это было и в общественном мнении. Особенно этот вопрос развернулся в самом конце войны. Это была дискуссия, стоит ли это таких потерь среди пилотов. И вопрос оставался дискуссионным до самого конца. Общее мнение было – да, надо бомбить. Вот эта война до последнего была войной на уничтожение. Тотальная, безоговорочная капитуляция, с условием: капитулируйте, и все прекратится. Но отношение было неоднозначное, что буквально сразу же подтвердил послевоенный суд.
4. Конрад Аденауэр
Гость: Дмитрий Некрасов, политик, экономист
Конрад Аденауэр – огромного масштаба
