попросили Софью поиграть им на рояле. Вместе пели песни, угощались распечатанной пачкой печенья и были счастливы этим мгновением, хоть ненадолго возвратившим их к нормальной человеческой жизни.
Когда Вера Ивановна и Зоя ушли, Елена спросила:
– Аркадий опять просил стать его женой?
– Просил ждать его и писать ему!
– Ты обещала?
– Безусловно! – как само собой разумеющееся сообщила Софья.
Прошло еще два тяжелейших месяца. Зима никак не хотела сдавать свои позиции.
Как-то ночью, возвращаясь с работы, Софья подобрала двух детей, которым было по три-четыре года. Ни своего адреса, ни своей фамилии они не знали. Кое-как добились от них, что мама умерла, и они замерзли и ушли гулять одни, и что им очень страшно.
Елена растерла детей водкой, оставшейся у Софьи с лучших времен, согрела их, накормила пустым, из картофельной кожуры сваренным супчиком и уложила спать.
Разобрали они с Софьей, что одного зовут Сашенькой, а другого Виталиком.
Где искать их родных, женщины не знали. Решили, что Софья даст объявление на радио и в газету, может, кто откликнется.
– А пока нужно их приютить, – сказала Софья.
В квартире стало трое детей, не считая внучки Елены, которой исполнилось одиннадцать лет.
Весь свой паек, состоявший из хлеба и соленой воблы, Софья отдавала Елене, которая готовила суп из этой рыбы на всех обитателей квартиры.
Нина все еще работала на рытье окопов, и сердце Елены разрывалось от жалости и невозможности помочь ей хоть чем-то.
Раз в неделю Нина приезжала домой помыться и переодеть белье. Она никогда не ела дома, понимая, как голодно сейчас и взрослым, и детям. Но Елена постоянно старалась не съесть свою порцию и отложить ее для дочери. Раз в пару недель она добиралась к фронтовой полосе, чтобы принести дочери что-то из теплых вещей и немного еды.
Но однажды ночью Нину привезли домой на подводе. Одна рука перебинтована и висит на перевязи, в другой ведро с картошкой, которую она еле дотащила до подъезда.
Войдя в квартиру, Нина опустилась на пол, не в силах стоять, и потеряла сознание.
Софья, вышедшая на звуки открываемой двери, бросилась к ней. Она привела Нину в чувства с помощью нашатыря и стала разбинтовывать ей руку, расспрашивая, что случилось.
Елена тоже выскочила в коридор и, увидев раненую Нину, разрыдалась.
Софья на нее прикрикнула.
– Прекрати истерику! Дай лучше воды промыть рану и приготовь крепкий чай и хлеб.
Она умело занялась ее раной, усадила за стол, и пришедшая в себя Нина поведала им свою историю.
Оказалось, что вчера, копая окопы почти под носом у немцев, девушки обнаружили огороды дачников. Некоторые так и не были убраны осенью. Картошка на них, конечно, замерзла, но мороженная картошка лучше голода.
Поэтому Нина и еще одна девушка, Валя, решили ночью попробовать расковырять замерзшую землю и добраться до урожая, чтобы
