оптимистичнее?
Ignorant: Конечно.
Doctor: Но нет! Это невозможно! Это уже случилось! «Двойка» у тебя есть! Вот она «красуется» в ведомости… А теперь давай подумаем, почему это для тебя так важно? Почему для тебя имеет такое большое значение и смысл цифра «2», выставленная на странице такой-то ведомости? Как это может повлиять на твою дальнейшую жизнь? Как от этого изменишься ты сам? Ты станешь лучше или хуже? С тобой случится что-то непоправимое? Представь себя через 10, 20, 30 лет. Вспомнишь ли ты вообще когда-нибудь об этом эпизоде твоей жизни?
Ignorant: Скажем так: этот эпизод может радикально изменить мою жизнь. Но я сейчас уже начинаю сомневаться, возможно, это будут изменения к лучшему. Как с той собакой из притчи. Я, например, могу сказать себе: «Ну что же, пускай, если так случилось, значит так надо. Во всяком случае, это не заставит меня стать хуже, ведь чтобы жизнь имела смысл, я должен доверять ей и учиться у нее. Я должен учиться быть лучше, совершеннее, ведь в этом заключается главная цель моей учебы».
Doctor: И вот мы видим, что Стена блекнет, теряет свои очертания и растворяется в воздухе; она перестает для нас существовать, исчезает как дым, и мы движемся дальше, проходя «сквозь» Стену.
1.3. Основания философской рефлексии
Ignorant: Все-таки, возвращаясь к нашему предыдущему разговору, можешь ли ты одним словом сказать, с какого самого простого и естественного свойства человека начинается философия?
Doctor: Пожалуй, с удивления. Об этом еще говорили такие прославленные философы, как Платон и Аристотель.
Ignorant: Я не совсем тебя понимаю. Я могу удивляться чему угодно, но это не значит, что у меня сразу же возникает потребность философствовать по этому поводу.
Хайдеггер Мартин (1889–1976)
Мартин Хайдеггер: Видишь ли, у Платона и Аристотеля речь идет не о случайном и поверхностном удивлении, не о какой-то мимолетной эмоции. Удивление всецело захватывает меня, является основанием моей мысли, присутствует и правит в каждом шаге философии. Удивление не дает мне потерять мою мысль, не дает рассеяться моему вниманию. Благодаря удивлению я «предрасположен» мыслить[19].
Ignorant: Интересно, чему это я могу так удивиться?
Мераб Константинович Мамардашвили: А разве не удивительна сама возможность понять, что мы можем удивляться? Например, удивляться тому, что есть нечто, а не ничто.
Ignorant: В каком это смысле?
Мераб Константинович Мамардашвили: В том, что должно, казалось бы, быть ничто, а есть нечто. Таким образом, философия начинается с удивления, и это настоящее удивление не тому, что чего-то нет, а тому, что вообще что-то есть[20].
Ignorant: Опять вы говорите загадками, господа философы. Вот, например, Я есть. И что же здесь удивительного?
Doctor: А ты подумай.
Ignorant: А что здесь думать. Я себя ощущаю и «изнутри», и «снаружи». Например, я каждый день вижу себя в зеркале.
Хайдеггер М. Что это такое – философия? // Путь в философию: Антология. – М.; СПб., 2001. – С. 155–156.
Мамардашвили М.К. Введение в философию // М.К. Мамардашви-ли. Необходимость себя. – М., 1996. – С. 21.
