далеко, а в личном деле таких сведений нет.
– Доигрался со своими куклами? Только не говори мне о том, что ты очень сожалеешь об этом. Я сейчас говорю не о наезде. Ехал бы с водителем, ничего бы не произошло. Ты хоть понимаешь, что сделал плохо не только ей и себе, но и мне? Если тебя посадят в тюрьму, что будет со мной? В детский дом я не пойду. Как ты скажешь об этом деду? Вот, что ты собираешься сейчас делать? Думаешь об адвокате? Не надо папа адвоката. Тебе самому не будет стыдно? Если все обойдется, нужно с ней договариваться мирным путем. Твой «танк» не пострадал? Нужно забрать одежду, которую с нее сняли, одежда же тоже пострадала, и купить новое, купить лекарства, передачу отнести.
– Купим и принесем, пусть только поскорее придет в себя, иначе я с ума сойду от неизвестности. Деду пока ни слова не говори, я потом сам.
Еще двое суток Смирнов не находил себе места. Осознание того, что он причастен к трагедии, даже косвенно, плюс «выводы» Лизы, морально давили на него тяжелым грузом. Утром третьего дня, на его телефонный звонок ответили, что Романова пришла в себя. Теперь не было смысла скрывать правду от отца, и Юрий рассказал ему о Наде. Они выехали втроем, прихватив с собой фрукты и сок. Перед тем, как навестить Надю, Смирнов с отцом зашел к врачу, который как будто ждал их.
– Девушка пришла в себя, но постарайтесь, ни о чем ей не напоминать, выслушайте сразу ее, тогда поймете все ли так хорошо или плохо, помнит ли она, что произошло, Только вы двое знаете правду. Неделю, как минимум, она проведет у нас, строгий постельный режим, а дальше посмотрим. В любом случае, ей в течение года будет необходимо наблюдение специалиста. Сейчас ей нужен только покой. Есть ей можно все, но лучше больше витамин, соки, фрукты. Ее одежду, лучше забрать, выбросить ее, мы не имеем права. Палату менять не будем до тех пор, пока не появятся клиенты из реанимации. Будут вопросы, заходите. Сумку мы ей вернули, она в ее тумбочке.
Смирновы нашли палату Нади и тихонько постучали в дверь. Не дождавшись ответа, приоткрыли дверь и увидели, что девушка рукой показывает им, чтобы они входили. Подойдя к ее кровати, и не зная с чего начать, посетители молчали.
– Мне трудно говорить громко, в груди болит. Присаживайтесь. Вы водитель той машины? – спросила Надя и, получив в ответ кивок головой, продолжила. – Я виновата во всем, что случилось, извините. У меня нет к Вам претензий. Все, что нужно, я подпишу. Нельзя быть такой рассеянной. Доктор говорит, что у меня сотрясение мозга. Нет там никаких мозгов, иначе я не пошла бы на желтый свет. Вот только не знаю, как мы решим вопрос с ремонтом Вашей машины? Я еще даже не начала работать.
– Давайте сразу познакомимся. Меня зовут Смирнов Юрий, а это мой отец Владимир Петрович и моя дочь Лиза. Ничего, что мы всем семейством к вам пожаловали? С машиной все в порядке, тебе не о чем беспокоится. Ты ее даже не поцарапала. Все, что сейчас тебе нужно, поправиться, как можно быстрее. Ты куда так торопилась?
– Вы очень похожи друг на друга. Ни куда я не торопилась, в
